КУДА ПОЙТИ, КУДА ПОДАТЬСЯ
БОЛЬШОМУ КОРАБЛЮ – БОЛЬШОЕ ПОМЕЩЕНИЕ
и другие интересные события в выходные с 29 ноября по 1 декабря
Как бы каждый из нас не относился к неординарному мэру Торонто Робу Форду, нельзя не признать одного: человеку, обладающему такими как внешними данными, так и широким размахом во всем, что он делает (никакой иронии, Боже упаси!), необходимо больше пространства, чем менее одиозным гражданам. Вот интересно, какое бы выкристаллизовалось поведение, будь он мэром Торонто в прежние времена, когда заседать ему пришлось бы в более тесных помещениях, чем сегодняшние хоромы?
Городок из 10 тысяч жителей, инкорпорированный под названием «Торонто» в 1834 году, сразу выбрал себе представителей в городскую думу, которой ведь надо же было где-то заседать. Решение о том, где устроить зал заседаний первого горсовета, конечно же, должен был принять мэр. А первым мэром был избран небезызвестный Вильям Лайон Макензи, который, кстати, в свое время имел не менее скандальную славу, чем наш нынешний городской голова. Он даже стал мятежником и предводителем бунта, но эту историю мы расскажем как-нибудь в другой раз. А сейчас только отметим, что, несмотря на его грехи, которые не каждому были по вкусу, горожане, тем не менее, почитали его и прислушивались к его мнению.
Но мы не об этом сейчас, а о том, что росточку он был небольшого, и поэтому искал места под заседания не слишком большого. И интересно, как бы расположился Форд в первом зале городской думы, когда находился… на рынке. (Правда, возможно, выбор символичен – ведь часто во все времена заседания наших законодательных собраний разных уровней и даже в разных странах очень напоминают шумные и сварливые базары). Стоял в начале 19-го века на улице King Street деревянный домишко, приспособленный под рынок. В 1831 году его заменили более современным строением. Именно здесь Макензи и решил устроить муниципалитет. Интересно, что заднюю часть здания он взял в аренду у города под свою собственную типографию и газету «Колониальный адвокат», так что мог совмещать частный бизнес с общественной работой, так сказать, не отходя от кассы.
Несмотря на то, что здание соответствовало высочайшим на то время технологическим стандартам, оно благополучно сгорело вместе с большинством других торонтских сооружений в большом пожаре 1849 года. Но судьбоносные документы городских решений и обсуждений избежали печальной участи, поскольку еще в 1845 году муниципалитет построил целевым назначением здание по соседству, куда и перевез все свои документы и прочие причиндалы. Известное под названием «Новый рыночный дом», оно служило членам думы до 1899 года, а когда муниципалитет переехал оттуда, оно, конечно же, сохранив атмосферу, стало рынком. Стоит оно и по сегодняшний день и известно каждому жителю нашего города как Рынок Святого Лаврентия.
А вершить судьбы растущего города его отцы переехали в специально построенный дворец на углу улиц Queen и Bay. Это здание, верой и правдой служившее цели, с которой оно было построено, до самого 1966 года, и по сегодня остается одной из главных и самых красивых достопримечательностей Торонто.
Когда строительство было завершено, муниципалитет стал одним из самых больших зданий города и крупн
ейшим общественным зданием в Северной Америке. Здесь размещался не только городской совет, но и совет графства Йорк, а также суды города и графства, которые переехали сюда из старого своего обиталища на улице Adelaide Street.
Строительство того, что теперь называют «Старая мэрия», по проекту в стиле Романского Возрождения, разработанному известным местным архитектором Эдвардом Ленноксом, заняло 10 лет и обошлось в более чем два с половиной миллиона тогдашних долларов. Дом был построен в основном из местных материалов: песчаника, добытого в долине реки Хамбер и серого камня из Оранжвилля. И лишь коричневый камень был доставлен из провинции Нью-Бранзуик. Члены думы, возмущенные перерасходом бюджета и времени, отомстили архитектору (он же прораб) тем, что отказались установить у входа табличку, подтверждавшую его авторство. Тогда Леннокс велел своим каменщикам выложить вдоль карнизов по всему периметру здания надпись «Э.Дж. Леннокс, Архитектор. Год 1898», что они и сделали. А на колоннах при входе можно увидеть страшные перекошенные гротескные морды – это Леннокс отомстил членам городской думы, влепив во фризы их изображения.
Леннокс также построил для нужд мэрии 5-этажный флигель, но позднее его пришлось снести. Впрочем, об этом чуть ниже. Было разработано еще множество планов для создания достойного окружения новой мэрии, включая площадь перед ней, которую намеревались посвятить королеве Виктории, и широкой улицы, ведущей на юг, под названием Федеральный проспект. Но все эти планы так и остались химерами.
Кстати, о химерах. При постройке на четырех углах Часовой башни были размещены четыре страшные морды, но песчаник, из которого они были вырезаны, оказался слабоват перед воздействием нашего ненормального климата, и потому в 1938 году их пришлось снять в сильно помятом виде. Установленные же на тех же местах в 2002 году химеры не являются точной копией оригиналов, поскольку чертежей не сохранилось, поэтому воссоздавать их пришлось по старым фотографиям. Однако сходство поразительное, в чем можно убедиться, сравнив старую и новую химеру на фотографиях.
Зато городу удалось выкупить и снова установить у подножия лестницы два необычных фонарных столба, которые зачем-то были сняты и проданы в 1947 году.
Мэрия была просторным 7-этажным зданием с достаточно большими залами и коридорами. И все-таки, все-таки… Давайте вспомним хотя и шутливый, но потому еще более реалистичный Закон Паркинсона, сформулированный историком Сирилом Норткотом Паркинсоном в его сатирической статье, напечатанной в британском журнале «The Economist» в 1955 году. Основывая свои рассуждения на обширном опыте работы британских государственных учреждений, Паркинсон, в числе прочего, утверждал, что общее количество чиновников растет на 5-7 % в год безотносительно к каким-либо изменениям (если они и есть) в объёме требуемой работы. Теперь вы понимаете, почему, при всем своем величии, здание мэрии в течение первых же пары десятилетий своего существования показалось неуклонно распухавшему штату этого учреждения тесноватым. К 60-м годам прошлого века все нараставший ропот в рядах чиновников заставил городское начальство отнестись к вопросу со всей серьезностью.
Была, конечно, назначена комиссия, которая вынесла рекомендацию о строительстве здания мэрии в квартале, ограниченном улицами Queen Street West, Bay Street, и Chestnut Street. То ли с пьяных глаз, то ли в результате головной боли после встречи нового 1947 года, но избиратели, участвовавшие в референдуме, который был проведен прямо 1 января с утра пораньше, отвергли эту рекомендацию с возмущением. Однако в октябре 1952 года комиссия, состоявшая из таких же рядовых горожан, вынесла точно такую же рекомендацию, и она была принята горсоветом.
Городские власти поручили конгломерату трех крупнейших архитектурных фирм города разработать проект новой мэрии. Однако проект, представленный на суд заказчика в ноябре 1955 года, не удовлетворил тогдашнего мэра Натана Филлипса, поскольку предлагал громоздкое и консервативное здание с английским садом перед ним. Не понравилась предложенная махина и ведущим архитекторам, включая знаменитого Франка Ллойда Райта. Но все это было несущественно, поскольку в очередном референдуме, проведенном в декабре 1955 года, сама идея строительства нового здания мэрии с бюджетом в 18 миллионов снова была отвергнута.
Тем не менее, год спустя городской совет во главе с мэром объявил международный конкурс на лучший и наиболее современный проект нового сооружения. На суд экспертной группы в составе пяти человек было представлено более 500 дизайнов из 42-х стран. В сентябре 1958 года лучшим был признан проект финского архитектора Вильо Ревелл. Интересно, что проект финна как раз попал в список отвергнутых предложений, но один из членов группы – и, заметьте, также финн – Ээро Сааринен, пропустивший последние заседания и явившийся на полтора дня позже, каким-то образом и непонятно зачем начал рыться в стопке отвергнутых предложений. Зачем да почему, навсегда останется тайной, но он обнаружил в куче заявку, содержавшую проект здания, прекрасно известного сегодня каждому жителю Торонто и многим из его гостей. Сааринену удалось переубедить своих коллег, причиной упрямства которых были сомнения в том, что столь грандиозные планы могут быть уложены в отпущенный бюджет.
В конечном счете, Ревелл получил приз за лучший проект в размере $25 000 плюс обязательство на выплату 1 миллиона долларов за работу прораба на осуществлении проекта. На этот раз никакой ссоры с членами городской думы не произошло, и сложное ультрасовременное здание было построено за четыре года. Оно имеет прямоугольное основание и две высотки (в 27 и в 20 этажей), а знакомая всем центральная ракушка скрывает в себе главный зал заседаний городского совета, в котором, как можно судить по его размерам, вольготно не только нашему размашистому во всех отношениях мэру, но и 44-м представителям от округов, и многочисленным клеркам и другим служащим. И все это расположилось на месте вышеупомянутого пятиэтажного флигеля.
В комплексе архитекторских планов, представленных Ревеллом, был и проект площади перед зданием мэрии, с ее фонтанами, скульптурами и прочими атрибутами. Он также был принят, и, по мнению многих, эта площадь придает комплексу мэрии больше интереса, чем само здание, каким бы модерным оно ни выглядело в дни его завершения в 1965 году. Площадь названа именем мэра, подарившего городу новое сооружение.
Площадь имени Натана Филипса сооружена по принципу агоры – места народных и политических мероприятий в древних Афинах. Площадь построена на крыше одног
