Признание знакомого русскоязычного иммигранта

Что-то странное со мной происходит последнее время: чуть-чуть и кое-как выученный английский улетучивается буквально на глазах. То есть, с одной стороны, привыкание к новой родине налицо. Канадцев я уже давно не воспринимаю как иностранцев, непринужденно делаю комплименты женщинам и дружески матерюсь по-местному с мужчинами. Общаюсь, в общем. Но как-то формально, на основе двух-трех фраз. От силы – четырех. Самое удивительное, что большего и не требуется. Того, что есть, вполне хватает.

А на русском языке я думаю, разговариваю и собачусь в соцсетях. Много читаю. Еще слушаю радио и смотрю телевидение. Посещаю концерты гастролеров из России. Обсуждаю эти концерты с другими говорящими по-русски гражданами. По телефону разговариваю, причем довольно часто мой собеседник находится не здесь, а там.

Не было ни одного великого таланта без примеси безумия.
Луций Анней Сенека, римский философ-стоик.

Бывший депутат Госдумы Антон Баков планирует создать в Тихом океане “Альтернативную Россию”. С монархией и без нефтяной иглы. На островах построят больницы, аэропорты и солнечные электростанции, а затем станут развивать тропическое сельское хозяйство и российский императорский университет.

“Это будет Россия без Миронова, Зюганова, Жириновского и даже без Путина”, – говорит Антон Баков.

Умирал старый еврей… Чтобы вы не подумали, что это анекдот, назову имя покидавшего мир людей и денег: Наум Соломонович Энтин. Как было принято в советской медицинской практике, выздоравливающих и умирающих старались поскорее выписать из больниц, чтобы освободить занимаемые ими койко-места. По этой причине Наум Соломонович угасал дома, на дореволюционном дерматиновом диване. Он по одному вызывал к себе родственников и что-то говорил каждому.

– Бога нет, но надо жить так, как будто он есть, – сказал Наум Соломонович внуку Гарику. Потом он пошамкал бело-желтыми губами, пошарил костлявыми узловатыми пальцами на тумбочке, взял лежавшую там канцелярскую скрепку и протянул её внуку: – На!

Врачи и люди здравомыслящие знают, что выход на пенсию следует уподобить неторопливому погружению в воду, как на Рижском взморье, где можно брести по мелководью по колено в воде чуть не до горизонта. Менять образ жизни одномоментно, как прыгать в холодный омут с моста, рискованно. В организме может что-нибудь лопнуть, и, в лучшем случае, придется долго лежать под капельницей, а в еще более лучшем – вообще распроститься в одночасье со всеми проблемами земного существования.

Арнольд Иванович все это понимал, но переломить ход событий никак не мог. По этой причине насильственные торжественные проводы на пенсию по достижении 65 лет воспринял стоически, хотя и с кривой улыбкой. Такие уж были правила в организации, которой он отдал 23 года своей иммигрантской жизни.

Романтизированное представление дилетанта о тайных разведывательных операциях и необыкновенных шпионских приключениях столь контрастно скуке заурядной жизни, что хочется вновь и вновь заглядывать в этот сверкающий мир. На самом деле, конечно, нудной рутины в работе разведчиков более чем достаточно, но для нас с вами, ведущих в общем-то обывательский образ жизни, байки о коллегах Джеймса Бонда – это в первую очередь жанр развлекательный.

Герой этой таинственной истории – полковник КГБ Виталий Сергеевич Юрченко. В августе 1985-го года он сдался ЦРУ в американском посольстве в Риме, а три месяца спустя постучался в двери советского посольства в Вашингтоне. За этот непродолжительный период беглец с помощью американцев побывал в Канаде, где встретился со своей возлюбленной, женой советского торгпреда, а на самом деле майора ГРУ, затем уже в восьми милях от Вашингтона в комплексе зданий американской разведывательной службы отужинал с самим тогдашним директором ЦРУ Уильямом Кейси. Возлюбленная перебежчика после этого выбросилась из окна. Что касается шефа ЦРУ, то у него во время совместного ужина с полковником КГБ была расстегнута ширинка.

Расплатившись кредитной карточкой, я купил по совету знакомых в интернете немецкий растворимый кофе, приготовленный методом вымораживания. Он будто бы вкуснее и забористее, чем обычный. После этого по электронной почте мне стали приходить сообщения о движении покупки. Сначала о том, что она была отправлена из Германии в Торонто. Потом, что прибыла в наше оттавское почтовое отделение. И, наконец, о том, что посылку можно забрать. Две работницы почты сначала пришли в недоумение, чего это я к ним явился без почтового извещения. Я объяснил. Они проверили по своему компьютеру и ничего не нашли.