Витать в облаках свойственно многим, но обычно такие люди не отличаются активностью. Лежат на диванах и мечтают, а по углам их комнаты сквозняк гоняет сбившуюся в комки пыль. Сёма Рыбаков уродился совершенно другим. В детстве он вообще не был похож ни на одного сверстника, потому что был черен, как ночь. Пожалуй, он был единственным негритенком в Воронеже. Правда, это обстоятельство ему нисколько не мешало. Если бы человек с таким же характером оказался в тюрьме или на зоне, то со временем стал бы так называемым криминальным авторитетом. Иными словами, в недрах чернокожей Сёминой плоти гнездилась воля, выкованная даже не из стали, а из титана. Ничто на свете не могло заставить его сдаться или отступить от задуманного. Ребята в школе довольно быстро сообразили, что дразнить маленького негритенка просто опасно. Особенно очевидным это стало после одного случая.

Сёма тогда учился в третьем классе, а поиздеваться над ним решил известный в школе хулиган Грошев из седьмого класса. Он был на две головы выше Сёмы. На оклик “какашка-африкашка” Сёма немедленно ответил: “А ты тупой!”. Грошев крутанулся, как Брюс Ли, и съездил Сёму грязным кедом по лицу. Не обращая внимания на кровь из носа, Сёма с разбегу ударил Грошева головой в живот. Тот удивился, схватил Сёму за уши и вновь ударил в лицо, на этот раз коленкой. Малыш выплюнул выбитый зуб, обвел взглядом окружающее его пространство и, приметив торчащую из лужи ржавую железяку, выдернул ее из грязи и двинулся на обидчика. Тот немного растерялся. “Сдавайся!” – потребовал Сёма. Грошев принял угрожающую стойку. Сёма, не раздумывая, саданул врага железкой по голени. Тот взвыл. Второй удар пришелся Грошеву по уху, которое от этого обвисло кровавой тряпкой. “Будешь знать!” – гордо заявил Сёма скулящему от боли хулигану.

Бывают люди, которых хлебом не корми – дай только приколоться над окружающими.

Когда я учился в 44-й московской средней школе, был у меня одноклассник – Боря Сахаров. Он обожал “Одесские рассказы” Исаака Бабеля, восхищался еврейским бандитом Беней Криком и любил всякого рода приколы, порой жестокие. Как-то, например, он подбросил на подоконник в классе большой кусок пластилина, который тут же был схвачен кем-то из ребят. Немедленная попытка что-то из него слепить тут же закончилась кровавым душем – полость внутри куска была заполнена красными чернилами…

Апофеозом Бориных приколов стала интервенция на страницы классного журнала во время дежурства по уборке школы. Когда очередь дошла до учительской, Боря отбросил швабру и принялся выставлять в нашем журнале отличные и хорошие оценки друзьям, а девчонкам-отличницам – “трояки” и даже “двойки”. При этом он менял ручки и старался воспроизвести особенности почерка каждого учителя. “Шалость” была выявлена только в конце четверти, ее автора так и не нашли, полностью отсортировать фальшивые оценки от настоящих тоже не удалось. В результате – слезы отличниц и довольные ухмылки шалопаев.