Когда профессор Хайфского Техниона Моше Римон был еще Мишей Римским, ребята дали ему кличку Детонатор. Никому из них не приходило в голову дразнить или обижать этого щуплого очкарика с круглыми пятерками в дневнике. Уважали его за изобретательность, которая граничила с озорством и риском членовредительства. Миша делал бомбы. Вернее, бомбочки. Еще в седьмом классе число придуманных им взрывных конструкций перевалило за дюжину. При этом самому взрывнику как-то удавалось избегать разоблачения и оставаться в тени. Хирурги извлекали из-под кожи у его одноклассников металлические осколки, заклеивали пластырем подозрительные ссадины на неожиданных местах, одному даже пришили наполовину оторванный палец, но никто из пострадавших не выдал истинной причины травмы и ее истинного виновника. Сам же Миша был чрезвычайно осторожен и ни разу не пострадал от своих опасных самоделок.

Что мы знаем? Ничего мы не знаем! Окружающий нас мир существует так давно и настолько сложен, что за краткий миг человеческой жизни мы лишь едва касаемся реальности, а о том, чтобы охватить разумом всю ее бесконечность, не может быть и речи.

…Она мелькнула перед моими глазами трижды. Первый раз в Трускавце, где я с отвращением пил противную “нафтусю”, надеясь преодолеть врожденное несовершенство своей пищеварительной системы. Это была моя первая и единственная поездка на Карпаты. Маленькая черная ящерка расположилась прямо поперек лесной тропинки. Я присел, чтобы рассмотреть ее внимательнее. Она повернула голову, и наши взгляды встретились. Время на мгновенье остановилось. Меня охватило непередаваемое чувство вселенского одиночества. Ящерка исчезла. Я побрел дальше, не зная, что только что повстречал посланницу ада.