Снимок двух стоящих рядом унитазов в олимпийском центре для биатлона, облетевший все мировые СМИ, переделали в подсобную кладовку. Вместо унитазов установили там тумбочки. Первым об этом туалете рассказал корреспондент BBC Стив Розенберг.

Как утверждает Елена Гринберг, представляющая пресс-службу оргкомитета Олимпиады-2014, по просьбе организаторов соревнований один из туалетов было решено переоборудовать в подсобное помещение. Именно в тот момент, когда в кабинке убрали перегородку, не успев демонтировать унитазы, Розенберг и сделал снимок, облетевший блогосферу и попавший в мировые СМИ.

Однако, судя по всему, спортсмены отыскали еще один похожий туалет и теперь фотографируются в нем. И обнаружился он прямо под носом у СМИ – в главном пресс-центре. Точнее, в женском туалете для волонтеров, проверяющих аккредитацию у журналистов в главном пресс-центре.

Отправляясь в Сочи, я конечно, подозревала, что атмосфера здесь будет несколько иной, не такой, как четыре года назад в Ванкувере. Но даже не предполагала, что настолько.

В Ванкувере уже в поезде по дороге из аэропорта в центр города была атмосфера праздника. Здесь с первых минут возникло стойкое ощущение, что находишься в зоне строгого режима.

У входа в вокзал с перрона досмотр чемоданов, как в аэропорту перед посадкой, а каждого пассажира буквально ощупывают с ног до головы.

За два дня, что я здесь, меня проверяли раз десять – у входа и выхода из поезда «Ласточка», который курсирует между Адлером и Сочи, у входа в медиацентр, где получала аккредитацию, в Олимпийском парке.

То, что поезд Москва-Адлер нынче особенный, стало понятно еще на Казанском вокзале. Кроме одной рамки, через которую проходят все, входящие в здание, пассажирам, отправляющимся в Сочи и Адлер, нужно было пройти еще через одну – у самого выхода на перрон, попасть куда можно было только через одну дверь, охраняемую полицейским.

По вагонам тоже то и дело прохаживались полицейские – по нескольку сразу. Всех проводников и сотрудников ресторана этого состава с начала января перевели на особый режим работы, рассказала мне буфетчица Лена.

Во-первых, нам запретили брать какие-либо передачи. Скажем, хочет мать передать сыну-студенту пару куриц из Ростова в Краснодар. Нельзя, – жаловалась Лена. Для нее ведь эти передачи – дополнительный заработок. Проверяющие могут зайти на любой станции. Но те же полицейские говорят нам: не волнуйтесь девочки, потерпите до марта, а там все вернется на свои места.