Лекции по психиатрии, проходившие в психбольнице, нам читал профессор-психиатр, человек в летах, с брюшком и лысиной. Ораторских способностей у него не было никаких, и лекции его были скучнейшие. За исключением одной, o которой пойдет речь. Лекция была о шизофрении. Чтобы оживить ее и сделать более наглядной, профессор решил продемонстрировать нам шизофреника. Прежде чем показать больного, он ознакомил нас с симптомами этого заболевания, сказав, что главным признаком шизофрении является наличие галлюцинаций – слуховых, зрительных, обонятельных и т. д. Потом он вкратце передал историю болезни пациента, которого собирался продемонстрировать. Этот человек, сообщил он, страдал шизофренией со студенческих лет, сейчас ему тридцать семь, по профессии он журналист, и у него хорошо подвешен язык, так что с первого взгляда может даже показаться, что он нормальный. Но стоит подольше пообщаться с ним, и признаки болезни становятся явными. Профессор сказал, что даст нам знать (поднесет руку к своему уху), когда следует обратить на слова больного особое внимание, чтобы не пропустить эти признаки. Сказав это, профессор послал своего ассистента за больным. Через пару минут явился больной. Сухощавый, с открытым лицом и веселыми глазами. На нем свободно болтался больничный халат. Он поздоровался и смело обвел взглядом собравшихся. Профессор усадил его на стул и сел напротив него.
– Как Вы себя чувствуете? – спросил профессор.
– Спасибо, неплохо.
– Я хочу, чтобы Вы рассказали немного о себе, т. е. объяснили, почему Вы здесь и нуждаетесь в лечении.
– У меня шизофрения, – начал больной, улыбаясь светлой улыбкой, – что это такое – кто знает? Болезнь, наказание, испытание, дар?
Больной выждал паузу. С первых же слов он увлек аудиторию.
– Думаю, что и то, и другое, и третье, но не согласен называть это болезнью. Я не такой, каким Вы желали бы меня видеть, – сказал он, обратившись к профессору, – и уж точно не такой, каким Вы меня видите. Я живу параллельно Вам, пересекаясь где-то в бесконечности со всем сущим…
Профессор кашлянул и сказал:
– Расскажите нам про галлюцинации.
– О, это интереснейшее явление, – живо отозвался больной. – Принято считать, что галлюцинация – это обман восприятия…
Профессор сделал нетерпеливый жест рукой.
– Говорите конкретнее, что Вам мерещится?
– Вот! – больной поднял палец, как бы призывая к вниманию, хотя мы и так слушали его, затаив дыхание.
– Обратите внимание на слово “мерещится”. Любая вещь, которую мы воспринимаем, заметьте, субъективно, с помощью наших органов чувств, нам только мерещится, и на самом деле не существует в мире в том виде, в каком мы ее воспринимаем. А в каком виде она существует, нам не дано знать. Об этом, кстати, говорил Кант, не так ли, профессор?
Профессор неуверенно кивнул головой, явно подзабыв, что говорил Кант, но чувствуя, что разговор идет не в ту сторону.
– Вы на прошлой неделе сказали дежурному врачу, что к Вам приходил Че Гевара…
– Он и вчера пришел, – подтвердил больной.
Профессор многозначительно посмотрел на аудиторию и поднес руку к уху.
– Вы его только видите, или он разговаривает с вами? – спросил он больного, подавшись вперед .
– Я вижу и разговариваю с ним, как вот теперь с Вами.
– И что же он говорит?
– Он говорит, что сожалеет о массовых расстрелах на Кубе и называeт себя палачом, как и Фиделя Кастро.
Профессор крякнул, не ожидая такого поворота.
– Это уже Вы выдумываете, – заметил он строгим голосом.
Студенты, переглянувшись, прыснули. Больной весело потер руки.
– Революция на Кубе освободила народ от угнетения, – добавил профессор, давая понять, что полностью разделяет политический курс партии.
– Свободу слову и галлюцинациям! – раздалось в рядах студентов.
Больной, встав со стула, отсалютовал аудитории.
Профессор решил, что пора заканчивать лекцию, ставшую слишком уж оживленной, и, распрощавшись с больным, попросил ассистента увести его.
После его ухода профессор, покашляв, прочистил горло и сказал:
– Вот вам типичный пример шизофрении. То, о чем я говорил в начале лекции: сначала кажется, что человек нормальный, а потом болезнь становится очевидной. Это все на сегодня. Всего доброго. До свидания!
