С Валей мы познакомились на курсе английского языка – TOEFL. У нее был муж, двое детей и большая собака. У меня было примерно то же: муж, трое детей и маленький ёжик. Она жаловалась на мужа, который часто ездил с друзьями на рыбалку, сидя на велфере. Старший сын начал курить, младший отнимал все ее силы, я потом скажу, что это был за ребенок. Утешением была собака Зоя, единственное существо женского пола, которая ее понимала и ей сочувствовала. После окончания курса мы с Валей продолжали время от времени созваниваться и иногда ходили друг к другу в гости. Пару раз она приходила ко мне с младшим сыном, Павлушей, которому тогда было шесть лет.
Этот ребенок был из тех детей, которых хочется бить. Он сразу поломал стул (который недавно починил муж), прыгая на нем, как на лошади. Потом увидел ежа. Глаза его загорелись, он полез за ним в клетку. Я хотела его остановить, но Валя шепнула мне: пускай возьмет, уколется и оставит, а если не дать, будет ныть весь день. Павлуша взял ежа в руки, укололся и уронил его на пол. Ежик побежал к дивану, Павлуша за ним. Ежик под диван, Павлуша втиснулся в просвет между диваном и полом и там застрял, заорав диким голосом. Мать бросилась спасать сына, мы приподняли диван, ежик в смятении побежал на кухню. Павлуша за ним. Мать бросилась за Павлушей. На кухне с грохотом полетели на пол предметы. Бедный ежик забился за холодильник, мы потом его оттуда еле вытащили…
Когда в другой раз Валя с Павлушей пришли к нам, мы заранее спрятали ежа в спальне, девочки заперлись вместе с ним на замок, затаив дыхание, а муж с сыном ушли из дома, предварительно вынеся на балкон все стулья. Оставили только металлические табуретки на кухне. Зайдя в дом, Павлуша сразу потребовал ежа. Я сказала, что еж убежал в лес и больше никогда не вернется. Тогда Павлуша переключился на мягкие игрушки и растерзал плюшевого мишку и утку.
Вот такой это был ребенок, но мать в нем души не чаяла. Она говорила, что Павлуша обожает животных, и купила ему аквариум с рыбками. Рыбки, конечно, не долго плавали. Они умерли от отравления. Павлуша подкрасил воду синей акварельной краской. “Представляешь, – рассказывала мне Валя, – какое у него воображение, говорит, чтобы было как в море. Жаль только, когда я увидела, уже было поздно, рыбки сдохли. Но он понял и в другой раз не будет этого делать”.
Ничего он не понял. В другой раз ему купили черепаху. Чего только не пришлось этой несчастной вынести. Он бросал ее в воду и учил плавать, а она шла на дно, так как это была сухопутная черепаха. Он стрелял в нее из пистолета с оглушительным треском, от чего она глохла и теряла сознание. Он пытался вытащить ее из панциря, схватив за голову. К счастью, мать оказалась рядом и пришла черепахе на помощь. Даже Зоя, которая обычно молча терпела Павлушу, не выдержала и зарычала на него, вступившись за черепаху. А однажды, не зная уже что придумать, Павлуша поднес черепаху к своему лицу и сказал ей: “дура!”, отчего черепаха пришла в исступление, видимо это было последней каплей, и укусила его в губу.
“Представляешь, – говорила мне Валя в трубку, – губа прямо на глазах распухла. Никогда не думала, что черепаха на такое способна, я унесла ее в парк, подальше от дома”. Молодец, черепаха, подумала я и рассказала своим, чтобы порадовать.
А Валя, чтобы развлечь и успокоить Павлушу, который орал на весь дом, требуя черепаху, повезла его на Кубу. Там они плавали в дельфинарии, и Павлуша увлекся дельфинами, целыми днями из воды не вылезал. Представляю, как он им всем осточертел. Валя уверяла, что дельфины его очень полюбили. “Когда он в последний день выходил из воды, один дельфин подпрыгнул в воздухе и ткнул его мордой в ухо, – рассказывала Валя с умилением, – наверное, прощался по-своему…” Как же, подумала я, наверное сказал по-своему: еще раз приедешь – убью!
Однажды Валя позвонила и сообщила мне, что они переезжают на новое место, так как их выселяют из дома.
– Кто выселяет? – спросила я.
– Да суперинтендант. Говорит, что Павлуша очень шумный, соседи жалуются. А у нас сосед целый день на трубе играет, это, видишь ли, ничего…
Ну куда там какой-то трубе до Павлуши, – подумала я, – в плане издаваемых звуков. И спросила:
– Что, только вас выселяют?
– Нет, все семьи с детьми. Представляешь? Прямо какой-то детоненавистник, а не суперинтендант.
Я хорошо себе представляла. Имея в доме такого ребенка, как Павлуша, трудно не стать детоненавистником…
А потом этот Павлуша вырос и стал… вы подумали, серийным убийцей? Нет, он стал ватерполистом и, кстати, очень хорошим. Вот как бывает.
