Чем холоднее и беспросветнее темнота снаружи, тем уютнее кажется тёплый мягкий свет в квартире. И если лето — это время убегать из дома навстречу несбыточным мечтам, то осень — время возвращаться.
Аль Квотион
«Как быстро летит время!», – частенько философствуем мы, вспоминая прошедшие события, любуясь подросшими детьми или просто тоскуя о завершившемся лете. Не успеваешь и глазом моргнуть, как понедельник сменяет пятница. Кажется, только-только праздновали День Благодарения, а уж и Хэллоуин пролетел. Еще чуть-чуть – и Рождество не за горами… Хотя, минуточку, зачем же самим торопить время?! Ведь за окном самая удивительная, самая философская пора года. Время внезапных ливней и редких солнечных дней, когда небо – то сурово, то задумчиво, а прощальное золото деревьев особенно хорошо на его меняющемся фоне. Глядя на то, как мир на короткий период превращается в пестрый и яркий, а затем в беспробудно серый, поневоле задумываешься о вечном. Это то время, когда мы начинаем ценить каждый солнечный день, и стараемся впитать от природы как можно больше света и красок, потому что впереди – долгая и холодная зима.
Есть в осени что-то романтически-депрессивное. Она сама по себе уже располагает к творчеству, люди просто над этим не задумываются. Осенними вечерами, когда еще не темнеет слишком быстро, холодная и прозрачная серость окутывает дымчатой вуалью землю и небо, без того уже утяжеленное свинцовостью облаков, на волнах ноябрьского ветра опавшие листья плавно совершают свой танец, дождь задумчиво постукивает в окно, навевая радостную грусть, строчка бежит за строчкой в стихотворении или линия плавно переходит в другую на рисунке… Такое ненавязчивое вдохновение дарит нам только ЕЕ Величество Осень.
И не случайно практически у каждого русского поэта есть осенние стихи, «кружащие» словами-ветрами, «моросящие» строфами-дождями, «пестрящие» эпитетами-листьями…
И на память приходят строки замечательного русского поэта Федора Тютчева:
Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть:
Зловещий блеск и пестрота дерев,
Багряных листьев томный,
легкий шелест,
Туманная и тихая лазурь
Над грустно-сиротеющей землёю,
И, как предчувствие сходящих бурь,
Порывистый, холодный ветр порою,
Ущерб, изнеможенье — и на всём
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовём
Божественной стыдливостью
страданья.
