Весьма разумная, и крайне популярная английская поговорка «Be careful what you wish for” , приходится двоюродной сестрой нашей с вами пословице «за что боролись-на то и напоролись».В данном конкретном случае, речь пойдет об американцах «наступивших на грабли» (уж если мы принялись баловаться идиомами) небрежно прислоненными далекими предками к узловатому стволу раскидистого генеологического древа.
«Древа»-в смысле-дерева, что-же касается грабель,то ими могут оказаться – малоприятные на исторический вкус современников нюансы родовых биографий . Будь то «Скелет в шкафу» бабушки-проказницы, или «Зарытая собака» на лужайке прадедушкиного поместия, но даже и через полтора столетия они вполне способны – «bite you for the ass” (укусить за фелейное место) пытливого копателя семейных корней.
Вот и сороковосьмилетний дизайнер из Западной Верджинии-Мэфью Монк, надумавший разузнать о пращурах поболее, столкнулся нос-к-носу с портретом пра-прадедушки –Арчибальда Монка. И дело даже не в том, что в легендарные годы Гражданской войны старина-Арчибальд геройствовал на стороне «беляков»-южан (за это тут из комсомола не исключают), но в том, что будто-бы в издевку над жутко политкоректным (и как две капли воды похожим на пра-прадедушку) Мэфью-являлся Арчибальд владельцем девятнадцати чернокожих невольников. …. А вот за это в современной Америке, запросто можно и по мордасам схлопотать. Между тем, надо-же такому приключится, параллельно (ну или перпендикулярно,… в зависимости от направления генеологических побегов) аналогичными поисками озаботилась чернокожая учительница из Конектикута-пятидесятипятилетняя Памела Монк-Келли. Памелин прадедушк Хинтон Монк, являлся – кем-бы вы думали…? Правильно- …одним из тех самых девятнадцати рабов, гнущих спины на плантации Арчибальда Монка. Несколько месяцев тому назад, Памела посетила «малую историческую «Родину», и таким вот образом выразила охватившие ее эмоции – «…едва приблизившись к хорошо сохранившемуся зданию центральной усадьбы, я ощутила запах пота и горечь слез своих предков. Именно здесь, именно в этом месте, мой прадед являлся чьей-то собственностью. Не где-то, в толще учебника по американской истории, но под тенью вот этих самых деревьев, его могли продать, или обменять на мебель….»
Умничать и ерничать по поводу озвученных Памелой чувств, даже у такого циника как я, не поворачивается язык. По себе знаю – и впрямь «не книжные» эмоции приходится испытывать человеку оказавшемуся в сходной ситуации. Ну а что касается гаммы переживаний выпавших на долю Мэфью, посетившего родовое «рабовладельческое гнездо», то она была несколько иной, однако не менее насыщенной нежели описанная выше.
«…Стыд и беспомощность»-именно этими словами охарактеризовал потомок Арчибальда Монка настроение долгое время не покидавшее его после посещения пра-прадедушкиной плантации. «…Но через пару дней, на смену этим чувствам, пришло неприодолимое желание, зделать нечто реальное, понастоящему значимое, -заявил Мэфью. Заявил и подкрепил свои слова крайне благородным, и от того весьма неосмотрительным поступком. В дебрях электроной паутины, отискал Мэфью координаты чернокожих Монков – потомков пра-прадедушкиных рабов. Дело в том, что в недобрую пору американского рабовладения (точь – в точь как и во времена русского крепостничества), живой собственности (наподобие клейма) присваивалась хозяйская фамилия. Своим однофамильцам «по неволе» (а точнее, и не выразится), совестливый наследник сатрапа – плантатора отправил «е-майл» следующего содержания. –«Я Мэфью Монк, приношу Вам свои запоздалые извинения за античеловеческое поведение предков-рабовладельцев, и отнесусь с пониманием к вашему желанию , не получать в дальнейшем от меня писем»,
Однако небезизвестная нам Памела, не просто ответила Мэфью длинным посланием, в котором сердечно благодарила его за гражданксий поступок, но и пригласила свежеобретенного “родственичка “ на …. ‘’семейный реюнион ‘’.
Не знаю как вам, но мне доводилось оказываться в непосредственной близости от подобных шумных «ивентов»-время от времени учиняемых афро-американскими кланами. Размах этих родственных гуляний ,по своей многолюдности вполне сравнимых со свадебными мероприятиями, зачастую сопровождается танцами, подвижными играми, и необязательно мирными выяснениями внутрисемейных отношений. … Картофельные салаты, свиной барбекью, очень много пива, не лезущие за словом в карман кузины, и атлетически сложенные кузены. …Короче говоря, на месте тщедушного Мэфью, я бы встретился с одной из «жертв» исторической несправедливости» за чашечкой кофе, в мало-сказать людном ресторане. Однако наш герой, геройски сунулся со своим вегетарианским салатиком в пропахшее кровавым стейком логово однофамильцев «с другого боку».- »В интелегентном пиджаке, и в трогательных очечках, он выглядел-ну просто душкой»,-вспоминает Памела. –«…Я первой обняла его, и вскоре, его перетискала вся моя родня. Совершенно странным образом, но мы ощутили к нему самые настоящие родственные чувства. Я понимаю, что для вас это звучит странно, но поверьте-все обстояло именно так».
Поверим. Отчего-ж не поверить, ведь все мы люди. Разноцветные, разноглазые, разноносые-но все-таки способные любить друг-дружку, и в результате одной из форм любви , производить на свет серо-буро-малиновое потомство. Потомство, неожиданное для себя, выясняющее , что понамешаны в нем гены «с обеих сторон баррикад». И не понятно озадаченному этому потомству – то-ли у кого-то просить прощения за расовую неспроведливость , то-ли от кого-то требовать запоздалых извенений на ту-же самую тему. Но об этом, и как всегда- о многом другом, в следующем номере INFO
(продолжение следует)
