«Немало я стран перевидел,
Шагая с винтовкой в руке…»
И не стоит нам, господа современники, с высоты текущего витка развития цивилизации иронизировать над приведенными в эпиграфе словами родной до боли песни. Так уж сложилась человеческая история, что именно вышеуказанный способ посещения заморских держав стал предтечей современного «интуризма». Еще совсем недавно (а в сельской местности и по сей день) вербовщики американских вооруженных сил рекламировали ратную службу как дармовой способ «мир посмотреть». Ну и конечно же -«себя показать». Однако именно в этом месте мы оставим в покое и без нас затюканую американскую военщину, и поговорим о постсоветских туристах, наводящих суеверный ужас на жителей всех пяти континентов. И это, заметьте, без пресловутой «винтовки в руке», но с «немеренным баблом», предназначенным на куражи в посещаемых экономиках. К данной, крайне болезненной теме (…да-да, и для североамериканских «пост-советико» в том числе), меня побудили многочисленные отклики читателей, ознакомившихся со статьей «Союз Нерушимый». Напомню, что в недавней той заметке шла речь о доминиканском песочке, о солнце и море и о новогоднем празднике, приключившемся со мною в тех романтических краях в окружении земляков – российских туристов. Нравы, (если не буйные, то крайне озорные), бывших моих сограждан, вовсе не должны были явиться лейтмотивом давешнего новогоднего повествования. Однако, судя по письмам читателей… явились. Вывод напрашивается сам – наболело. Далеко не отходя от все той же новогодней феерии в солнечной Доминикане, поведал мне один торонтский приятель, о первоянварской депортации российского ухаря к чертовой матери в родные пенаты после учиненного им в отеле пьяного новогоднего дебоша. Заметьте, в данном случае речь идет не о чопорной Англии, законопослушной Германии, утонченной Франции или даже о претендующей на европейство Турции, но о мало сказать – некапризной карибской республичке, опасающейся спугнуть стайку нефтедолларов, чудом к ней долетевшую из далекой России. И тем не менее – достали. Кстати, о Турции. Тут недавно по Первому каналу российского телевидения вся страна под предводительством ведущего Андрея Малахова и пары-тройки приглашенных в студию депутатов переживала трудную долю группы питерских парней. Парни эти отдыхали по системе «все включено», но «в результате предвзятого отношения к россиянам» водворены были турецкими властями в местный обезьянник по обвинению в избиении сотрудника гостиницы. Я уж не знаю, кто там кого избивал (друзья османских узников уверяют, что сначала группу российских отдыхающих дубасил турецкий аниматор, и уже потом приехавшая полиция), однако в ходе обсуждения депутатами турецкого коварства выяснились некоторые подробности. Оказывается, что весь предыдущий вечер (плавно перешедший в утро рокового дня) наши ребята, облачившись в голубые береточки, мирно (можно подумать, что бывает и по-другому) отмечали «День десантника». Просто в беретках заметьте, безо всякой «винтовки в руке». Ну да ладно – «не нужен нам берег турецкий», и Африка с ее давным-давно обрусевшими египтами, тоже «нам не нужна». Египет, он ведь как и вышеоговоренная Турция с недавних пор что земля родная, даром разве тамошняя туристическая обслуга по-русски говорит не намного хуже приглашаемых на Первый канал депутатов государственной Думы. Другое дело, малодоступная среднестатестическому россиянину (а точнее среднестатистическому – недоступная вовсе) Ямайка. Но и там вычислить бывшего соотечественника среди представителей как минимум дюжины стран труда не составило. Нет, не угадали… вовсе не по фривольным плавкам «Speedo» в комплекте со скромной ладанкой червоного золота, изображающей в масштабе один к десяти акт поражения поганого змея Георгием Победоносцем. Отнюдь. Был он господином внешне вполне европейским, сносно владеющим английским языком, счетом в дальнем зарубежье и «таунхаузом» в ближнем Подмосковье. Вот только плавал тот господин исключительно за буйками. Правда, недалеко (сантиметров пятнадцать-двадцать) – потому как все-таки боязно, но и не там, где «тупые америкосы», потому как «какой же русский не любит быстрой езды». По-английски он действительно понимал неплохо, а супруга и вовсе прекрасно, тем не менее, вместе с двенадцатилетним сыном посещали они исключительно «пляж для взрослых». И я, и моя жена по пляжу ходили, слава Богу, лифчиков с себя не снимая, но в глазах многих «топлесс» дам (ведь смотрел я им исключительно в глаза) при виде любознательного подростка читалось явное раздражение. Рискуя быть зачисленным в «тупые америкосы», я поделился с земляком (к тому времени, естественно, будучи с ним накоротке) литературным переводом таблички «adults only”. Какое же было мое удивление, когда московский гость снисходительно объяснил, что смысл таблички ему и без меня понятен, но сын «еще и не такое в Европе видел», и потому полуголые тетки неудобства ему не составят. О том, что полуголым теткам неудобство составить может его сын, новому знакомому в голову не пришло… Повторяюсь: тот москвич вовсе не был хамом или жлобом, а вполне воспитанным человеком, просто такое вот у нас воспитание. Да-да, именно «у нас», как бы горько ни звучала для русскоязычных граждан Северной Америки и Западной Европы эта оговорка. В силу счастливых обстоятельств мне повезло увидеть около двух десятков стран Европы, Азии и обеих Америк, и всюду я безошибочно вычислял «своих», лишь изредко путая их с выходцами из стран бывших «народных демократий». Согласен, два десятилетия проживший в Бруклине «наш человек» (или даже три в Нью Джерси) не станет в День десантника нырять в знаменитые римские фонтаны, дебоширить в гостинице и возвращать на буфетный прилавок (даже слегка) надкушенные суши… Но ведь не будете же вы спорить с тем, что в разноязыкой толпе мы выделяемся в лучшем случае выражением морды лица – «что вам товарищ», а в худшем высоковольтно-будочным оскалом «не влезай – убьет». Вполне резонный намек местных обитателей на то, что если и влез кто-то к кому-то, так это не они к нам, а мы к ним – заставляет наши глаза налиться кровью. Будочный оскал достигает пика своей высоковольтности, и вот уже на «черно… (в лучшем случае… кожего») доминиканского портье рушится вся наша исконная ненависть, предназначавшаяся татаро-монголам, псам-рыцарям, наполеоновским драгунам и в особенности коммунистам, на целых семьдесят лет отгородившим нас от длинноногих мулаток и коктейля «Sax on the beach”.
Выпив от обиды «по двадцать второй», краем налившегося кровью глаза мы замечаем приближающийся из глубины зала наряд атлетически сложенных «секьюрити», и четко осознав, что больше не нальют (и это как минимум), залпом проглатываем «Sax on the beach” и потом еще что-то бирюзово-салатовое с соседнего столика «толстомордых бундесов». На груди трещит рубаха… И в этот момент истины, грозная и величественная, в сбившемся за ухо павлово-посадском платке, встает на пути доминиканского патруля Родина-Кузькина Мать…
P.S. Прости читатель, только что пережитые эмоции напрочь обессилили автора. Однако продолжение-рассуждение следует.
