Иногда я читаю две-три книги одновременно. Вот и на минувшей неделе одолел “Прощание с иллюзиями” Владимира Познера и “Приветик с Альбиона” Анны Томкинс. Это очень разные книги, но их чтение вперемежку помимо естественного салатно-винегретного ощущения вызвало любопытные соображения.
Кто такой Владимир Познер, мы все знаем. Я даже несколько раз встречал его живьем, когда он на своих белых “Жигулях” заезжал за своей второй женой Катей Орловой в редакцию журнала “Советский Союз”, в детском приложении к которому я тогда трудился. Здороваясь и встречаясь с ним взглядами, я всегда отмечал печаль и усталость в его глазах. Прочитав книгу “Прощание с иллюзиями”, я, кажется, понял причину этой грусти.
Познер написал свою книгу двадцать один год тому назад по-английски. В США она двенадцать недель держалась в списке бестселлеров газеты “Нью-Йорк Таймс”, затем была издана на многих языках в разных странах. А вот к переводу на русский по его собственному признанию Познер все никак не мог подступиться. Как всякая публицистика, касающаяся злобы дня, книга устарела. И тогда автор решил не просто перевести ее на русский язык, а приписать к каждой главе курсивом сегодняшние комментарии. Некоторые из них, например, о возвращении Путина на президентское кресло, напоминают статьи из свежей газеты.
“Прощание с иллюзиями” изобилует бесчисленными подробностями “колебаний линии партии” применительно к советской журналистике. Для меня это было, как прогулка по кладбищу. А вот рассказ о себе, причем, как написано на обложке, “с пугающей откровенностью” меня очень заинтересовал.
Познер не еврей. Во всяком случае, не галахический. Он родился в Париже, крещён в соборе Нотр-Дам де Пари, его мать – француженка. У него два родных языка – французский и английский, на которых он говорит без акцента, и один выученный – русский, причем настолько чистый, что едва слышные американские интонации воспринимаются как индивидуальные. Он – дитя нескольких национальных культур. Это очень непростое и часто мучительное внутреннее ощущение. Вообще проблема самоидентификации стала в последнее время чрезвычайно актуальной. Причиной тому и массовая иммиграция, и смешение народов в результате глобализации. Например, книга нынешнего президента США Барака Обамы “Мечты моего отца” стала бестселлером именно потому, что вопрос “Кто я?” волнует миллионы людей в современном мире.
Так кем же считает себя Владимир Познер? “С пугающей откровенностью” он признается, что чужд идеям еврейства и сионизма. Тем не менее он испытал болезненные уколы антисемитизма, самым драматичным из которых было надругательство над могилой его родителей на Ваганьковском кладбище. Признается Познер и в том, что на всем протяжении жизни в Советском Союзе постоянно испытывал страх – страх, что сделал или сказал что-то не так, что не на то сделал акцент в статье или был недостаточно принципиален в эфире. И, наконец, совершенно честно он пишет о том, что не чувствует себя русским человеком и что его дом – это Франция или США, но никак не Россия. Получение американского паспорта в 2003-м году и французского в 2005-м он считает счастливейшими днями в своей жизни. В одном из интервью он объяснил, почему не уезжает. Ему сейчас 78 лет. В таком возрасте в США или во Франции можно только сидеть на лавочке перед домом. А в Москве у него интересная и престижная (видимо, и денежная) работа на Центральном телевидении.
Вот и объяснение замеченной мной грусти в глазах популярного тележурналиста.
* * *
С Аней Томкинс я познакомился так. Мне понравились ее стройные ноги. Вернее, стройные ноги, нарисованные на обложке ее книги. Этого чувства хватило, чтобы заплатить 2 евро и купить цифровую версию книги “Приветик с Альбиона”. Кроме того, я списался с Аней и пристроил в ее магазине книгу своих рассказов, что не стоило мне ни гроша, но сулит 70 процентов от возможной выручки.
Аня от природы не совок, хотя родилась на Камчатке. Ей, как мне кажется, глубоко чужды самокопания, которыми всю жизнь истязал себя Познер. Она воспринимает действительность такой, какая она есть, и старается быть адекватной окружающему. Английский язык она не столько выучила, сколько впитала его из большого мира, который считает своим. Нигерия, Гамбия, Гвинея Конакри, Сенегал, Болгария, Румыния, Индия, немножко центральная Северная Америка, Куба, немножко Италия, Франция и, конечно, Англия – вот те страны, в которых она жила и работала.
У Ани британский паспорт благодаря счастливому замужеству. Ее муж-ирландец нашел в лице Ани не домашнюю хозяйку, а деятельного партнера в бизнесе. Оба легки на подъем и не боятся никаких экзотических неудобств. Сейчас они живут в Болгарии, где ранее Аня открыла бизнес по продаже недвижимости, а когда в результате кризиса он угас, занялась книгоиздательством и книготорговлей в Интернете.
Многие иммигранты, испытывая дефицит общения на родном языке, ударились, как и автор настоящих заметок, в писательство. Рано или поздно перед каждым новоявленным литератором встает проблема реализации получившихся шедевров слова. И тут выясняется, что их творения никому не нужны. Под словом “никому” я подразумеваю издателей и издательства. Ваш покорный слуга предпринимал неоднократные попытки войти в контакт с российскими книжными издательствами и сетевыми магазинами, продающими цифровые версии книг в Интернете. В лучшем случае все они отделывались отписками. А вот Аня в тот же день переформатировала мою книгу в подходящий для электронных читающих устройств формат и поместила ее на своем сайте http://www.rusеkniga.biz/, поставив символическую цену 2 евро.
Занялась Аня этим делом, когда, как и я, столкнулась с непробиваемостью существующих книгоиздательств. Путешествуя по миру, она начала описывать свои впечатления. Так возникли рукописи двух книг. Ну, а дальше все понятно: неудачные попытки прорваться к массовому читателю и в итоге решение опереться на собственные силы.
Две книги, две судьбы. Одна печальная, когда талант вынужден служить системе, и вторая – веселая, когда талант сам формирует систему, пусть маленькую, но свою.
