Андрей познакомился с Игорем на теннисном корте. Хотя Андрей играл в теннис с детства и даже с подачи родителей месяца два занимался под руководством профессионального тренера, спортивных высот он не достиг и был просто любителем-середняком. А Игорь играл, как бог! Его техника была совершенно безукоризненной. Скорее, это была даже не техника, а высокое искусство. Андрей заворожено наблюдал за его движениями, отточенными, как у артистов балета Парижской оперы. Но вот партнерша Игоря засобиралась уходить, и он пригласил Андрея составить ему партию. Тут и выяснилось, что родной язык обоих – русский. Сначала они просто перекидывались мячами, как бы пробуя силы соперника. Неожиданно Андрей почувствовал что-то похожее на вдохновение. Его удары обрели точность, мяч перестал попадать на край ракетки с неприятной отдачей в руку. И когда Игорь предложил сыграть на счет, Андрей перестал комплексовать и согласился.
Наверное, это была лучшая теннисная партия в его жизни. Он играл со своим, безусловно, очень сильным партнером практически на равных. При этом у Андрея даже не закрадывалось сомнений, что Игорь ему поддается. Чувствовалось, что тот выкладывается по-настоящему и совершенно искренне досадует о пропущенных мячах. В теннисном счете есть такая ступень, которая именуется «ровно». Их игра все время балансировала на этой стадии, изматывая партнеров. Наконец они согласились на ничью и отправились в душ.
– Ты где живешь? – спросил Андрей Игоря, когда они вышли на автомобильную стоянку.
Тот как-то замялся с ответом.
– А которая машина твоя? – снова спросил Андрей.
– У меня нет машины, – ответил Игорь.
– Тогда, может быть, заедем куда-нибудь на моей попить пивка, чтобы восстановить водный баланс в организме, – предложил Андрей.
– Давай.
Неподалеку был знакомый Андрею бар, туда он и причалил свою машину.
– Ты давно здесь? – спросил он Игоря, отхлебнув из кружки «канадского светлого». Они сидели на открытой веранде бара в тени огромного клена.
– Давно, очень давно.
– Что значит «очень»?
– Округленно три с половиной миллиарда лет.
– Ну, ты шутник! А чем занимаешься?
– Присматриваю за порядком. Я творец этого мира.
«Псих, – подумал Андрей. – А вроде не похож. Хотя кто их, психов, разберет…»
– Ты извини, Андрей, что я так сразу в лоб. Как это не парадоксально, но у меня мало времени. Сейчас я тебе быстренько докажу, что не вру. Ты только не пугайся.
Игорь взял Андрея за руку, и они стремительно взмыли ввысь. При этом вместо ураганного воя встречного воздуха в ушах Андрей ощутил лишь легкий прохладный сквозняк. Небо стремительно темнело и вдруг стало совершенно черным с вкраплениями ярких звезд. Ярко освещенный с одного бока диск появившейся вдруг над головой Луны на глазах увеличивался в размерах. Вот уже стали видны крупные кратеры, вот Луна заняла полнеба, вот они стремительно падают и… мягко приземляются, вернее, прилуняются возле небольшой металлической конструкции с клочьями бурой фольги. Из-под кроссовок Андрея, словно черная ртуть, брызнула пыль. То, что вокруг вакуум и космический холод, почему-то не ощущалось.
– Это стартовый модуль первого «Аполлона», – сказал Игорь. – Видишь, следы астронавтов до сих пор видны, только немного оплыли… Ладно, поехали назад.
И все повторилось, только в обратном порядке. Никто их минутного отсутствия за столиком даже не заметил.
– Это что, взаправду? – спросил обалдевший Андрей.
– Нет, конечно. Симуляция. Извини, пришлось немного залезть тебе в мозги. По-настоящему так быстро не получилось бы, да и всякие приспособления нужны…
«Псих-гипнотизер», – подумал Андрей.
– Я не псих и не гипнотизер. Я действительно творец этого мира. С вашей точки зрения практически бог.
– Если ты бог, то кто сотворил тебя? – решил срезать «гипнотизера» Андрей, который был убежденным атеистом.
– Ну, я… Мы образовались естественным образом в результате длительной технологической эволюции. А потом наш мир сгорел, и мы разлетелись кто куда. Большинство занялось цивилизационными экспериментами. Кто-то затосковал, ударился в дурь и пропал. Кто-то устал и тоже сошел на нет. Кто-то погиб в космических катастрофах. Дело в том, что мы не размножаемся. Сколько есть, столько есть. Я вот уже три с половиной миллиарда лет пестую здешнюю жизнь. Хочется довести ее до собственного уровня. Это пока никому из нас не удавалось. Техногенные цивилизации так хрупки…
– Но почему ты рассказываешь все это именно мне?
– Так вышло. Мне кажется, ты подходишь.
– Подхожу для чего?
– Мне надо на пару столетий отлучиться. У нас что-то вроде очередной конференции. Оставить Землю без присмотра на этой стадии развития науки и техники рискованно. Вы можете себя извести. Я хочу попросить тебя просто подежурить.
– Я столько не проживу.
– Проживешь. Я сделаю тебя неуничтожимым. Будешь отличаться от других людей только этим. Живи и наблюдай. Если возникнет нечто, угрожающее существованию людей, ты станешь практически всемогущим и устранишь опасность. Имей в виду, что импульс, включающий эту трансформацию, ты задашь сознательно. А так – делай, что делал раньше. Ходи на работу, воспитывай детей. Согласен?
– Да! Конечно! Надо быть идиотом, чтобы отказаться.
– Не скажи,.. – произнес Игорь и исчез. На столе осталась отпитая им на две трети кружка пива.
Андрей долго сидел в баре и думал. То, что с ним случилось, не укладывалось ни в какие ворота. Кроме того, он не ощущал в себе никаких перемен. Совершенно обычным образом чесалась нога в том месте, где недавно его укусил комар. Игорь нагнулся, чтобы почесать укус, и увидел свои запыленные кроссовки. Пыль была угольно черной…
«Значит, буду оставаться свежим, как огурчик, а жена будет стареть. Потом будут стареть дети. Потом внуки. Придется как-то выкручиваться. Главное, ничего уже не изменишь. Даже удавиться не получится. Ну, и влип!» – подумал Андрей, но настроение почему-то было приподнятое.
Пора было ехать на работу. В этот день он работал во вторую смену.
2010.
