Почему один человек такой, а другой – совсем не такой? Одному дашь по морде – он заплачет, а на другого только замахнешься – уже сам валяешься с расквашенным носом. Загадка!
Образованные люди говорят, что характер определяется генами. Например, если вам достался от предков ген подхалимажа, то вы можете всей душой ненавидеть своего начальника, но все равно будете пред ним лебезить. А если гены приказывают вам любить технику, то как миленький при каждом удобном поводе вы будете залезать под автомобиль и часами ковыряться там с грязными железками.
А еще бывает пассионарность. Это вообще штука непонятная. Придумал ее профессор Лев Гумилев – сын крупнейших русских поэтов ХХ века Анны Ахматовой и Николая Гумилева. А может быть, не придумал, а открыл. Ученые до сих пор спорят, существует такое явление или нет. Между тем в реальной жизни наблюдается множество событий, возникновение которых логичнее всего объяснить именно пассионарностью.
Чтобы случайно чего-нибудь не переврать, процитирую самого Льва Гумилева: “Пассионарность – это характерологическая доминанта, необоримое внутреннее стремление (осознанное или, чаще, неосознанное) к деятельности, направленной на осуществление какой-либо цели (часто иллюзорной). Заметим, что цель эта представляется пассионарной особи иногда ценнее даже собственной жизни, а тем более жизни и счастья современников и соплеменников”.
А теперь история, случившаяся в одной хорошо знакомой мне семье.
Жили-были два брата-погодка – Марат и Толя. Внешне они с детства выглядели почти как близнецы, но вот характеры… Старший Толя был спокоен и задумчив, а Марат все время куда-то лез – то в драку, то в подпольную антисоветскую студенческую организацию, из которой родители вытащили его за уши буквально в последний момент. Другие юные правдоборцы вскоре оказались кто в тюрьме, а кто и в дурдоме… Потом Марат задумал уехать в Израиль и так достал родных своими требованиями написать официальное согласие, что они уже были просто рады от него избавиться.
В Израиле Марат отслужил в армии, окончил университет и стал дипломированным картографом. Поскольку крохотный Израиль подробнейшим образом с этой точки зрения исследован, работу по специальности Марату удалось найти только в Канаде. Там, то есть здесь, он облазил почти всю гористую Британскую Колумбию и горную часть Альберты, женился на канадке китайского происхождения, между экспедициями наделал троих симпатичных мальчишек непонятной с точки зрения национальной принадлежности внешности, затем был командирован в Африку, где его укусило в глаз какое-то зловредное насекомое. После соответствующего лечения зрение восстановилось полностью, но появился этакий ехидный прищур. В конце-концов Марат с семейством осел в расположенном в Оттаве исследовательском институте, но периодически мотался по международным научным конференциям. Так он оказался с недельной командировкой в Москве и впервые за много лет встретился с постаревшими родителями и единоутробным братом.
Анатолий тоже стал ученым, но не естественником, а гуманитарием, точнее – историком. Он не женился, жил все так же с родителями, обрюзг, полысел и рядом с жилистым Маратом, загорелым от регулярного катания на горных лыжах, выглядел стариком, хотя был старше брата всего на год.
Еще до отъезда Марата в Израиль братья поспорили о будущем СССР. Марат сказал: “Не знаю, что тут будет, но сегодня так погано, что хочется поскорее смотаться”. Анатолий на это возразил: “Исторические процессы цикличны. Эмигрировав, ты упадешь на социальное дно. Карабканье наверх в чужой стране займет годы. Тем временем период упадка в СССР естественным образом сменится подъемом. Не исключено, что здесь станет лучше, чем на Западе, поскольку чередование исторических циклов у нас идет явно вразнобой. Таким образом, просто сидя на месте, я окажусь в могучей процветающей державе”.
…Братья сидели в кафе на Новом Арбате и разговаривали.
– Видишь, – сказал Анатолий, – у нас стало ничуть не хуже, чем у вас.
– Откуда ты знаешь, как у нас? – удивился Марат. – Ты же ни разу не был за границей.
– Существуют книжные, академические методы познания.
– Ну-ну… – Укушенный африканской мухой глаз Марата еще больше прищурился. – Я тебе все-таки пришлю приглашение и оплачу перелет. Приезжай в гости, а то так и помрешь, ничего не повидав.
Через полгода Марат позвонил в Москву:
– Получил мое приглашение?
– Давно уже.
– А загранпаспорт заказал?
– Еще нет.
– Что, работы много?
– Нет, нашу кафедру ликвидировали, институтский бюджет сосем отощал.
– Ну, и что же ты делаешь?
– Лежу на диване, мечтаю о Канаде…
Вот я и думаю: родные вроде братья, а такие разные. Почему бы это? Может, один из них мутант? Интересно, кто именно…
2005.
