Неотвратимость джентльменства

Во вторник на прошлой неделе в возрасте 91-го года скончался Даниэл Белл (Daniel Bell), американский социолог и публицист, основатель теории постиндустриального информационного общества. Он был мудрецом, осознавшим наше время и выразившим свое откровение в трех книгах, которые стали «новым заветом» для целых поколений мировой интеллектуальной элиты. В той или иной степени все мы обладаем сознанием. Я, например, осознаю, что меня зовут Саша Бородин, что я родился в ныне покойном СССР, а сейчас живу в Канаде и получаю пенсию в качестве ее гражданина. Кроме того, я свободно ориентируюсь в расположении комнат нашего жилья, в городе Оттава, его окрестностях и более менее представляю их место на североамериканском континенте. Кстати, наш покойный кот тоже неплохо ориентировался на улицах нашего микрорайона. Сознание Даниэла Белла охватывало все происходившее, происходящее и грядущее в современных ему Соединенных Штатах Америки и остальном мире. Мое сознание позволяет мне не стукаться лбом о стены и находить нужный магазин, когда в холодильнике кончается молоко, а в подвале – стиральный порошок. Сознание Даниэла Бела, выраженное в его книгах, как бы открыло глаза представителям политической, научной, инженерно-технической и творческой мысли на то, что есть и что будет. Естественно, возникает вопрос: а какой от этого прок? Если в прежние века научно-технический прогресс напоминал скрипучую телегу на бездорожье, то теперь он мчится со скоростью реактивного самолета. Раньше возничий мог даже задремать, лошадка народной тяги и так как-нибудь его бы вывезла. Сейчас, чтобы выдерживать оптимальную высоту и не врезаться в горы и холмы, летчик даже сквозь туман должен видеть, что впереди. Даниэл Белл был своеобразным радаром нашей цивилизации. Лет тридцать или более тому назад, когда я служил научным обозревателем в редакции «Литературной газеты», заместитель главного редактора Виталий Александрович Сырокомский прислал мне помеченную красными восклицательными знаками статью из какого-то западного журнала. Речь в ней шла о фантастических перспективах слияния компьютерных чипов и телефонных сетей. «Ерунда какая-то!» – подумал я и, ничего не поняв, отложил статью в сторону. Да что там я… Сам великий Билл Гейтс уже после возникновения «мирового информационного хайвея» не сумел оценить его роль в развитии компьютерных технологий! А Даниэл Белл не просто сумел это сделать, а задолго до появления Интернета в деталях набросал его будущие черты: массовость, переход от бумаги к электронным носителям текстов, функцию всемирной библиотеки знаний, покупку товаров и оплату счетов, не выходя из дома… Прозорливость этого человека потрясает. …10-го мая 1919-го в нью-йоркском Бруклине в семье иммигрантов из Польши родился Даня Болотский. Его отец умер, когда мальчику было 6 месяцев. Мать, вынужденная целыми днями работать на фабрике, отдала сына в приют. Мальчик рос среди нищих иммигрантов из Восточной Европы. Его первым языком был идиш. В возрасти 13-ти лет Даниил вступил в Лигу социалистической молодежи. Тогда же он сменил имя на Даниэла Белла. Окончив городской колледж Нью-Йорка со степенью бакалавра социальных наук, поступил в Колумбийский университет. Много лет был журналистом в изданиях левой ориентации. Одновременно по окончании учебы преподавал социологию сначала в Колумбийском, а потом в Гарвардском университетах. Первая же крупная публикация Белла – книга «Конец идеологии» («The End of Ideology», 1960) – создала ему репутацию одного из ведущих американских теоретиков в области социальных и политических наук, возглавившего так называемую «школу консенсуса» – либерально-центристское течение, доминировавшее в интеллектуальной жизни Америки 50-х годов прошлого века. Ключевым тезисом этой школы стало утверждение об исчерпанности традиционных политических идеологий. Коммунизму, фашизму и другим «программным» идеологиям Белл противопоставил либеральную приверженность умеренному социальному реформизму, свободному рынку и индивидуальным гражданским свободам. В своем фундаментальном труде «Грядущее постиндустриальное общество» («The Coming of Post`Industrial Society», 1972) Даниэл Белл показывает развитие общества как переход между тремя стадиями – доиндустриальной, индустриальной и постиндустриальной. Каждая стадия определяется одним доминирующим видом производства – соответственно, сельским хозяйством, промышленностью и услугами. Так и стало. В своих предыдущих заметках под заголовком «Неотвратимость плебейства» я писал, что в современных развитых странах большинство рабочих мест принадлежит сфере обслуживания. Чтобы мыть, подавать, носить, возить и стоять за прилавком, казалось бы, большого ума не надо и серьезного образования не требуется. Но и без всего этого привычного нам качества жизни не достичь. Вот почему Америке и Западной Европе нужны иммигранты и даже нелегалы, согласные работать за гроши. В то же время, согласно чисто умозрительным рассуждениям Даниэла Белла, основной класс в нарождающемся социуме – это прежде всего класс профессионалов, владеющий знаниями, а не собственностью. Он мог бы стать высшим классом нового общества, если бы в самой его структуре не отсутствовал потенциал претензии на власть. В результате контроль над обществом перестает носить в основном экономический характер и становится преимущественно политическим. Формы, которые примет этот процесс, могут варьироваться. Одни из них будут демократичными, другие – нет. Конфликт между Путиным и Ходорковским – прекрасная иллюстрация прозорливости Даниэлла Белла. По Беллу корни постиндустриального общества лежат в определяющем влиянии науки на все стороны жизни. В то же время у науки нет идеологии, она не является политическим движением, в которое может вступить и стать полноправным членом каждый желающий. Для принадлежности к ученым необходимы талант, интеллект и эрудиция. Это не церковь, где вера базируется на догме и уходит в таинство. Напротив, усилия ученых направлены на поиск объективных знаний, ниспровергающих старые верования. В докладе, прочитанном в Кембриджском реформаторском клубе в 1873-м году, великий экономист неоклассического направления Альфред Маршалл задал вопрос и сам на него ответил: «Может ли прогресс неуклонно, хоть и медленно, продолжаться до тех пор, пока, по крайней мере в профессиональном смысле, каждый человек не станет джентльменом? Да, может, и это станет реальностью». Маршалл имел в виду, что тяжелый, изнуряющий труд, опустошающий душу, должен исчезнуть, а работающий человек начнет ценить образование и досуг. Похоже, в постиндустриальном обществе, открытом Даниэлом Беллом, все к тому и идет. В субботу крупнейшая канадская газета «The National Post» посвятила печальному событию статью Роберта Фулфорда «Смерть интеллектуала». Мне понравилась приведенная автором цитата из книги Даниэла Белла «Конец идеологии». Речь в ней идет об отличие между ученым и интеллектуалом. Ученый, по словам Белла, избирает область знаний и пытается, следуя ее традициям, внедриться в ее структуру, а интеллектуал создает собственную традицию, основанную на его особом восприятии мира, личном опыте и индивидуальным стандартам. Таким и был сам Даниэл Белл.