Настя увидела эту вывеску из окна маршрутки, секунду раздумывала, а потом дернула за шнурок остановки. На вывеске было написано: “Настенька”.
– Вы у нас восемнадцатая Настя, – сказала пожилая усатая приемщица. – Четыре уже упакованы. Для Настей у нас скидка 15 процентов.
– Скидка на что? Во что вы нас упаковываете? – удивилась Настя.
– Ты что, не по объявлению в газете? – в свою очередь удивилась приемщица. – У нас служба знакомств. Подыскиваем для девушек женихов, в том числе иностранных.
Настя почувствовала, как у ней заколотилось сердце.
– Сколько? – спросила она внезапно охрипшим голосом.
– Для всех – тысяча, для тебя восемьсот пятьдесят.
– Рублей?
– Ты откуда такая, Настенька? С Луны? Долларов!
Настя насобирала деньги за три дня. Львиную долю дал отец. Сотню – Коля, которому пришлось наврать, что это за курсы английского. Семьдесят долларов выменяла мать на рублевую заначку, которую она извлекла из старого зимнего сапога, попросив Настю на минутку выйти из комнаты. (“Тоже мне – секрет!”) Остальное Настя сняла со своей “Визы”, пластмассовую карточку которой она хранила в подпоротой обложке студенческого билета торгового техникума.
Жених нашелся через две недели и не простой, а канадский!
– Он не старый, но толстый, – предупредила усатая приемщица. – Ты только не спеши воротить нос, там худых не бывает. Если только наркоман какой-нибудь…
При слове “наркоман” Настя вздрогнула. “Уеду тихо, никому ничего не скажу. Там Коля меня не найдет. Скорее бы!”
Но скорее никак не получалось. Наоборот, началась ужасная тягомотина.
Сначала Браин прислал ей письмо, в котором рассказал, что он школьный учитель, что ему тридцать семь, что он никогда не был женат, что он увлекается биллиардом (“Значит, пивом тоже”, – подумала Настя) и космонавтикой (“Романтик. Это хорошо”). С прекрасной цветной карточки смотрел улыбающийся здоровяк в мятой тишотке.
Светка запросила двадцать долларов за перевод, Настя ее послала и, ужасно мучаясь, с грехом пополам перевела сама. Неделю писала ответ. Было невероятно трудно придумать себя такой, которая могла бы понравиться заокеанскому романтику. Усатая приемщица торопила:
– Они там привыкли получать ответы мгновенно, а ты тянешь. Смотри – остынет!
Потом сжалилась, отредактировала письмо, сама перевела его на английский и отправила в Канаду по электронной почте.
Браин пришел в восторг от Настиной цивилизованности и стал названивать ей по телефону. Настя мычала в трубку, говорила “Йес! Йес!” и, прислушиваясь к интонациям незнакомого голоса, вздыхала в ответ на той же ноте.
– Не ленись! Учи английский! – командовала приемщица. – Если дело выгорит, тебе от него никуда не деться.
– Я учу, Роза Моисеевна, – врала Настя, но все-таки взаправду пошла на платные курсы, еще раз отщипнув сотню долларов от своей секретной “Визы”.
В июле Браин прилетел в Россию. Они гуляли по городскому парку, держась за руки. Чувствовалось, что он совершенно очумел от ее красоты. Когда в аэропорту она поцеловала его в губы, он был на седьмом небе от счастья и улетел в Канаду с твердым намерением жениться.
Скоро сказка сказывается… Иммиграционная волынка отняла еще полтора года. Настя дважды ездила в Москву на интервью в канадском посольстве, долго ждала визы. Коле врать ничего не пришлось, потому что он умер. Вколол себе лишнего и умер прямо в ванной. Настя поплакала и решила, что это судьба. В аэропорту ее провожали мать, отец с женой, Светка и Роза Моисеевна. Все улыбались и вытирали слезы.
В Канаде Насте понравилось. Браин научился говорить по-русски “Настенька” и подарил ей на свадьбу машину. Было заметно невооруженным глазом, что он гордится своей молодой женой-красавицей и что его друзья откровенно ему завидуют.
А потом пошли будни. Браин с утра уходил на работу, а Настя устроилась в “джуйку” библиотекаршей и уходила на работу вечером. По субботам – барбикью, по воскресеньям – церковь. И постоянное нытье Браина о деньгах: “После твоей второй аварии страховка подскочила прямо до звезд. Пожалуйста, езди поаккуратнее”. “Пожалуйста, купи телефонную карточку! Это гораздо дешевле, чем звонить через “Белл”. Триста двадцать долларов в месяц за международные телефонные разговоры – это очень дорого”. “Зачем тебе еще одна дубленка? Ты же все время на машине”.
А тут возник Игорь. Настя прозвала его “ковбоем”. Он действительно с избытком обладал мужскими качествами – был жилист, решителен, настойчив и главное – богат.
– Пошел ты!.. Жлоб! – сказала Настя Браину и, хлопнув дверью, переехала к Игорю.
Игорь был автомобильным дилером. У него была своя автомастерская с шикарным офисом и свой дом с садом.
– Живи и не балуйся, – предупредил он. – Я добрый, но это не означает, что я глупый.
Насте нравилось, как Игорь разговаривал с клиентами: “Говоришь, кондиционер не работает. Он что, тебе нужен?”. “За свои деньги ты получил очень хорошую машину. Для твоих денег, конечно”. “Мадам! Я могу навести марафет на вашу машину, но моложе от этого она не станет”.
Теперь по воскресеньям вместо церкви она ходила с Игорем в ресторан, каждый раз в новый. Его везде знали. Нередко он просил Настю пойти покурить, а сам о чем-то серьезно разговаривал с такими же, как он, спокойными и уверенными в себе мужчинами.
Настя начала кое-что понимать в здешней жизни. Все вертелось вокруг долларов, ради долларов и благодаря долларам. Она осознала, что была в жизни Браина чем-то вроде торнадо. Скромный школьный учитель вел скромную жизнь, аккуратно ведя бюджет, в котором все было разумно сбалансировано. Появление русской жены с ее внезапными немотивированными тратами разметало по сторонам такую продуманную систему умеренного благополучия. Появились долги, проценты по долгам, проценты по процентам… Какой-то период можно было жить и так, но до поры до времени. Потом неизбежно должен был наступить крах. Добровольный уход Насти этот крах предотвратил. Но самым удивительным было то, что Браин ни разу не повысил на нее голос и был бесконечно терпелив. И добр тоже бесконечно.
Игорь оказался не таким.
– Какого хрена ты все время болтаешь по телефону с Россией. Тебе что, лень купить карточку? На билл, чтобы к завтрашнему дню был оплачен.
– У меня нет таких денег
– Нет денег – нечего звонить. Подойди ко мне.
Она подошла. Он обнял ее, поцеловал в шею и отстранился, держа в руках ее золотую цепочку.
– Не смей! Это подарок мужа!
– Оплатишь счет – верну.
Вечером она позвонила Браину:
– Я по тебе скучаю.
– Я тоже, – ответил Браин.
– Давай встретимся, поговорим. Я поняла, что была не права.
– О-кей, Настенька!
