Ермек Турсунов – экстраординарный «прокол» казахского кино

Скажите мне, только честно – вы знаете казахское кино? Вопрос абсолютно риторический, потому что честные люди – 99/100 – даже если и напрягутся, в лучшем случае вспомнят «Конец атамана» и «Транссибирский Экспресс». Ну и, конечно, «Иглу» – хотя «казахского», собственно, в них и немного…
А вот публика Торонтского Международного, оказывается, знает.

Премьера нового казахского фильма «Жат» («Чужак») в 9 утра в один из фестивальных дней собрала полный зал (причем, насколько я понял, из «наших» в зале никого не было), и еще полчаса после этого режиссера заваливали вопросами. Одна супружеская пара специально приехала из Штатов – они прежде работали по контракту в казахстанской нефтянке и видели предыдущие фильмы, и не поленились притащиться аж из Миннесоты – ну, точно, «тупые и бездуховные американцы»…

Но ведь опять же, честно: у нас ведь еще с «советских» времен все эти «фестивали стран Азии, Африки и Латинской Америки» больших эмоций не вызывали. Это профессионалы копаются в своих артхаусах, а массовый пипл продолжает смотреть в основном развлекуху, и где она качественнее (не указывая пальцем), то и на слуху.

Конечно, как говорил Витя Цой, «бывают проколы». Когда что-то экстраординарное появляется и заставляет о себе говорить даже на уровне обывательской попсы. Даже и без воздействия государственной пропаганды, а часто и вопреки ей. Совсем-совсем вопреки, как сравнительно недавно случилось, например, с фильмом «Келин» («Невестка»). Там действие происходит в древние времена, и никаких диалогов, одни междометия, и все цепляет буквально с первых же минут.

Так вот, режиссер – Ермек Турсунов, профессиональный журналист и писатель-сценарист, это по его сценарию на Казахфильме начали снимать «Келин», а когда стало понятно, что получается то, что всегда, призвали спасать фильм – и Ермек стал режиссером. И с этого момента казахская культура получила своего Шукшина-Тарковского в одном лице… только, кажется, пока еще этого не поняла…

Первыми проснулись, как они себя называют, «политики»… а дальше пусть рассказывает Ермек:

«Меня пригласили в Италию на фестиваль, и в день премьеры картины выходит Катрин Денёв, член жюри, и представляет эту картину и говорит – «Это кино про меня, потому что я – мать, и это – гимн матери!» – и добавляет – «смотрите, у меня краска текла от слез…» – а я только с пляжа, в дурацких трусах до колена, в шлепанцах, пришел, сел, сижу… а там старинный амфитеатр огромный, и экран натянут… а она говорит – «я хочу обнять и поцеловать этого режиссера!» – а я же не рассчитывал, но неудобно же, Катрин Денёв зовет! И в этих своих пляжных штанах, в майке-алкашке и в шлепанцах выхожу на сцену и говорю – it’s me… А у них ведь своя история про Ромула и Рема, основателей Рима, которых выкормила волчица, и они мне говорят – это же наше кино! А на следующий день был специальный скрининг – в уличных кинотеатрах по всей Италии одновременно крутили «Келин», и по телевизору показывают – включается Неаполь, Сицилия… наутро я из отеля выхожу, а мне таксисты машут – привет, мол!
А потом приезжаю в Алмату, в аэропорту покупаю газету и читаю – «Позор страны!» – думаю, «это Родина, сынок!» и дальше читаю – «враг народа, порнуха…» туда-сюда – короче, письмо от депутатов. И потом меня специально позвали объясняться в парламент, а там – дресс-код, в чем попало нельзя. По всему миру езжу спокойно, а в свой парламент нужно одеваться… дали мне какой-то костюм, захожу, а там какие-то законы обсуждают, а потом попросили журналистов выйти, и встал этот депутат Бекбулат Тлеухан, и говорит – вот, мол, диск, который позорит всех нас, и вот наш министр культуры, и вот этот режиссер-вредитель, давайте посмотрим, а потом обсудим. И впервые в истории страны весь парламент стал кино смотреть. А там же слов нет, все смотрят, молча, потом включают свет, выходит снова Бекбулат и начинает громить – «Вот видите, что творится?! Пока у нас такое кино – не видать нам прорывов!» Потом еще человек семь понавыходили, и все про одно и то же. Заставили министра отбиваться, а он говорит – ну вот же вам режиссер! – и я выхожу, и говорю – мол, я впервые в парламенте, и спасибо за приглашение, и оказывается, наш парламент кино смотрит. Вообще, на Западе черный пиар – очень дорогой, а сейчас, благодаря вам, у нас такой бокс-офис будет! Весь Казахстан пойдет в кино, искать клубничку, а её-то там и нет! По НТВ после полуночи ТАКОЕ крутят – никакого сравнения! Так что, ребята, за промоушн спасибо, но мне платить-то вам нечем! Но вообще мне нравится, что наша политическая элита занимается такими вещами – это ведь значит, что у нас в стране все остальное уже решено – с пенсионерами, с образованием, с западными контрактами по нефти, со здравохранением… осталось только выгнать из страны Турсунова – и заживем! А если вы в притче, в сказке видите исторические смыслы – ну, тогда уж наш Алдар-Косе выходит просто прохвост какой-то – ходит, издевается над всеми, всех обманывает… или вот айтыс – взаимные оскорбления участников мы возвели в ранг искусства! Ну и так далее, хохочу себе… «

Ну, говорю же, казахский Шукшин! У казахов вообще с уровнем юмора в крови все нормально – вон как в КВНе отжигают. Главное – сохранить баланс. Когда понятно, о чем, но – не придраться. А это уже на генетическом уровне наука. Потому что – ну, вот ведь, традиция, то-сё, бай – главный, а все кто пониже – те пониже, но не дурнее же бая ведь! Но ему положено, на то он и бай, традиция… (и после этого обязательно головой покивать и неторопливо чая-кумыса отхлебнуть с понятливым значением…)

Для справки – фильм «Келин» международные киноэксперты довели до шорт-листа «Оскара», чуток не дотянул до финала – совсем не слабо для страны, в которой некоторые умники до сих пор всерьез оскорбляются «Боратом»…

А потом был «Шал», «Старик», и вроде даже по «Старику и море» старины Хэма. Действие – в казахской степи, старик-чабан обивает свое стадо от голодных волков. Меня поначалу зацепила музыка – вот же, думаю, до чего здорово попал кто-то! (потом на финальных титрах обнаружилось, что это Куат Шильдебаев, ставший уже современным классиком, а когда-то мы с ним учились в одной школе – то есть мы практически друг друга с детства знаем – приятно!) И далее – картинка за картинкой, и все узнаваемо, и даже запах зимней степи ощущается – как этому парню такое удается? Вот это ощущение космоса вокруг и в себе самом? Не иначе – гены тенгрианства…

(«Мне проще работать с людьми старой школы. Операторы, например – нынешним надо говорить, какие фильтры ставить, и как свет чтобы падал… С «ветеранами» проще, ему скажешь – мол, здесь мне нужна картинка, как у Рембрандта или Рафаэля, а они уж сами понимают, какие фильтры и какой свет ставить»).

Актер, сыгравший Старика, как потом выяснилось, даже и не профессионал, а так, без определенных занятий чел. Был подсобным рабочим на «Казахфильме», и все его таковым и знали, а Ермек возьми да спроси у него однажды: «Ты Хемингуэя читал?». А тот ответил: «А как же! «Старик и море» – любимое произведение!» Ну, и получил старик свое море – в заснеженных степях Казахстана…

Так что, когда анонсировали новый фильм Ермека на TIFFе, я обрадовался – наконец-то, хоть познакомлюсь. И с первых минут – ну, просто всю жизнь жили в соседних дворах! А потом начался фильм – и полное погружение в почти мистический темпо-ритм. После, когда я линки скинул бывшим казахстанцам в Канаде-Штатах-Израиле-Австралии-Германии, все как один – спасибо, мол, и до слез…

А вот другой характерный коммент – от одного приятеля в частной переписке:

«А что это?.. Казахский фильм? Я не верю, что 5 миллионов казахов истребили, я думаю, это ложь. А раз ложь в самом начале, то и в конце выводы получатся ложные».

Между тем, и это данные открытые (а значит, считай, неполные), почти половина народа погибла от голода и была истреблена в 20-30-е. Только вот на Украине – это Голодомор и big deal и практически Холокост, а в Казахстане?… Ну, да, и даже в школе говорят – голод, и даже слово «репрессии» произносят, но как-то щадяще, мол, времена такие были… и эпоха казахстанского голодомора еще ждет своих настоящих рассказчиков. И я толком даже и не могу понять, почему эта тема в Казахстане до сих пор под негласным запретом. То есть, наверное, могу понять, но… не очень хочется – ведь в верхних эшелонах власти по-прежнему – кто? и кем «он/и» раньше-то был/и?…

Но фильм-то, блин, даже и не об этом! И если кому неприятны эти цифры в самом первом титре, так и не волнуйтесь, просто досмотрите до конца, вашим тонким чувствам ничего не угрожает – страшных сцен людоедства не будет… Вот только в одном из начальных эпизодов сын спрашивает отца – а правда, что бывает, когда одни люди едят других? И тот, с оканемевшим лицом отвечает – в такие времена живем, сынок. Люди перестают быть людьми. Но ты лучше не думай о плохом… А потом ночью за отцом приходят скрипучие сапоги, и пацан уходит в горы, и там и живет, оттого и «жат», «чужой». И в один из спусков с гор, уже сильно повзрослевший, видит, как жители его родного села плачут перед каким-то портретом с траурной лентой, и наивно спрашивает – а кто этот усатый человек?.. И вот в этом месте по зрительному залу в канадском Торонто пробежал коллективный смешок, хотя, казалось бы – где Канада, и где тот усатый?…

(…я спросил у Ермека – а мне так показалось, или все же ты этим сволочам нквдэшникам типа даже как-то иногда сочувствуешь, чисто по-человечески? Ответ – оцените тонкость азиата! – «ну, кто я такой, чтобы, не живя тогда, их осуждать?..»)

И вот я думаю – это патриотичное кино? Или колонки-»письма», которые публикует Ермек во вполне себе официальной казахстанской прессе – это патриотично? Или прав один из казахских френдов, выдавленный от преследований в Калифорнию – и то, что делает Ермек, это коллаборационизм, и, по сути – пособничество властям, потому что официально разрешено? Потому что ведь у каждого свои представления о патриотизме.
Но, впрочем, не мне, городскому столичному пацану, уже черт-те сколько лет назад уехавшему, об этом рассуждать. Когда вот же есть пацан из казахского аула, сам себя полностью сделавший, реальный носитель культуры, и, несмотря ни на что, работающий «там». И как-то умудряется быть вне системы, и деньги на свое кино у государства не берет, и не особо при этом скрывает свои взгляды. Ну, конечно, – по-восточному, по-азиатски, не в лоб, но мы ведь привыкли к кухонным полунамекам?

А что до, собственно, кино – то, ребята, это – оно самое! Когда все работает одновременно – сюжет-картинка-звук, и все – на А+. Пять звезд. Конечно, киношники набегут (я вообще предполагаю повышенную активность в моем фэйсбуке после этой рецензии), начнут говорить, где что не так…
…Мы катались по району Ниагары, любовались красотами, а говорили все об одном – о родине. О Родине. А, расставаясь, обнялись, и я сказал ему: «Брат, береги себя!» – и потом добавил, тихо – «Ты – национальное достояние…» И вот теперь думаю – услышал ли?..

Евгений БЫЧКОВ
«Радио Плюс AM 1430»
Торонто