В знаменитой сказке Александра Сергеевича Пушкина история старика, старухи, золотой рыбки и разбитого корыта кончается тем, что озверевшая золотая рыбка все отняла у глупой и жадной старухи. Мораль – жадность и наглость бывают заслуженно наказаны. Великий русский поэт отказался от дальнейшего развития сюжета, но мы попытались узнать, что произошло после того, как старуха вылетела из сказки с разбитым корытом и получила инсульт. К старику у Пушкина никаких претензий не было. Дед был совершенно затравлен рехнувшейся старухой.
После инсульта ее парализовало, она лежала и с ненавистью следила за ним левым глазом. Старик безропотно ухаживал за ней – четыре раза в день переворачивал, чтобы избежать пролежней, мыл в разбитом корыте и кормил с ложечки.
Она возненавидела его пуще прежнего, что сильно сократило ее дни.
Похоронив жену, старик был безутешен и чувствовал себя неприкаянным.
Несколько раз он забрасывал невод, но попадались только грязные водоросли и коряги.
Однажды ночью гремел гром, сверкали молнии, и волны, пенясь, набегали на берег. В эту ночь он решил свести счеты с жизнью – утопиться. Когда он уже был готов броситься в пучину морскую, вдруг появилась Золотая рыбка. Откашлявшись, она заговорила с одесским акцентом:
– Ты окончательно рехнулся? Ты думаешь, что ты делаешь? Умереть из-за этой паршивки? Да шла бы она ко всем чертям со своим разбитым корытом! Дурачина ты, простофиля, да для тебя только начинается нормальная жизнь! Ведь ты для себя никогда ничего не просил. Ты меня извини, старик, но это не скромность, а глупость. Какого хрена ты столько лет ползал перед ней, если она никого кроме себя не любила? Давно надо было развестись с этой мымрой! Вообще жениться на ней не надо было! Она думала только о себе и на тебя ей сорок раз было наплевать! Посмотрите на него…
Она повернулась к уходящим за горизонт волнам, обвела взглядом мутную воду, в которой плавали медузы, пластиковые бутылки и мусор, сплюнула и сказала:
– Топиться он вздумал! А умнее ты ничего не мог сообразить? У тебя есть хоть какое-нибудь желание?
Старик, глядя под ноги, вздохнул, развел руками и печально покачал головой. Белые буруны на темно-синих волнах с тихим шелестом набегали на берег.
– Я умираю! – сказала рыбка и закатила глаза. – Он меня таки доканал!
Она медленно погрузилась в воду… Через секунду выскочила и закричала:
– Какого хрена ты вообще сидишь в этой халупе? Сказать тебе, что я думаю? У меня просто слов нет! Надо было просить не новое корыто для этой … не хочу говорить… а что-нибудь для себя. У тебя даже штанов нормальных нет! Невод – одни дыры! Надо было кардинально менять свою жизнь. Тут нечего ловить – это даже ежу понятно… Визу в Штаты, дом в Панаме на берегу океана надо было просить, счет в приличном банке. Какое корыто?! Ты в своем уме? Эта старуха заколебала меня своими фантазиями! Боярыней она хочет стать! Она с ума сошла! И чтобы я была у нее на посылках… Их штарб авек! Вы это слышали? Любой дурак знает, что на посылках должен быть “Федерал Экспресс” или “DHL”, а не рыба. Это такая безмозглость, что даже говорить не хочется! Ладно, короче, давай о деле. Лучшее средство от вшей – гильотина, а от клопов – пожар. Ты понял? Приведи себя в порядок, собери вещи и завтра утром чтобы тебя здесь не было. Дома найдешь приличный костюм, итальянские туфли и документы. Поздравляю! Ты выиграл в лотерею грин-карт. Все подписано, в паспорте виза, теперь: чемодан – вокзал – Нью-Джерси. Деньги, кредитные карточки во внутреннем кармане пиджака. Ты понял?
– А кто будет ухаживать за ее могилой? – тихо спросил старик.
– А кто, ты думаешь, Пушкин? Я! – лучше меня никто это не сделает. Секунду… Там уже стоит памятник из каррарского мрамора, где она изображена молодой и прекрасной и внизу золотыми буквами выбито: “Спи вечным сном, любимая старуха”. Все?
– Я хотел посадить на могиле дерево…
– Хоть баобаб. Какое?
– Плакучую иву.
– Уже. Боже, как он сентиментален! И такие мужики достаются каким-то противным старухам, а образованная, порядочная женщина хрен найдет! Разве это справедливо?! Старик, слушай сюда. На Брайтоне найдешь Фиму Могенцукера. Спросишь в любом русском магазине, его все знают. Скажешь: “Вам привет от Зои”. Он ответит: “Как она поживает, моя рыбонька, золотце мое?”. Ты скажешь: “Она передает вам привет и импортное лекарство от астмы. Зоя сказала, чтобы вы дали мне ключи от комнаты Левы Гогенцолнера, пока он сидит”. Ты понял?
Старик кивнул.
– А как долго он будет сидеть? – спросил старик.
– 285 лет. Еще вопросы будут? Запиши. Подожди, я сама запишу. Конверт уже у тебя в левом внутреннем кармане пиджака. Будешь потом вспоминать эту старуху, как страшный сон. Не вздумай там опять ловить рыбу, жениться или играть на бирже. Никому не давай в долг. Что еще? Пожалуй, все. Если что-нибудь будет нужно, свяжись со мной через Ефима. Он золотой парень.
Когда утром, чисто выбритый, в дорогом костюме, старик вышел из дому с чемоданом на колесиках, на тропинке, ведущей к станции, ему повстречалась Тоня Ломакина, дочь бывшего начальника райотдела полиции. Тоня шла с рынка – купила кабачки и собиралась их поджарить с картошкой. После ареста отца ей приходилось на всем экономить.
– Куда это вы, Иван Михайлович? – приветливо спросила девушка, убрав волосы со лба тыльной стороной руки и с интересом глядя на него.
– Да вот, это… – смущенно сказал старик. – Прощай, Антонина! Еду за море-океан, как говорится.
– Куда, если не секрет?
– В Штаты. Визу выиграл в лотерею. Погляжу, что там и как…
– Да-а-а?
Она поставила корзинку н а землю и внимательно посмотрела на него.
– Я вас никогда таким не видела… Я вас провожу. Расскажите подробней: как вы вдруг… Это так интересно! А работать вы кем там будете?
– Я, как бы, наследство получил… – сказал старик.
– Идиот! – вдруг донесся громовой голос с моря и небо сразу потемнело. – Простофиля! Да она через неделю выгонит тебя из дома и заявит в полицию, что ты над ней издевался. Это же очередная старуха! Будешь там сидеть на берегу Гудзонова залива и лить слезы, и я хрен туда к тебе поплыву!
