Не знаю как ваш, но мой у самого изголовья в выдвижном ящичке прикроватной тумбочки. Восьмизарядный револьвер скромного калибра и сто двадцать патронов к нему удалось мне приобрести по случаю, всего лишь за пятьдесят баксов.
Откровенно говоря, на тот момент готов я был выложить и поболее за что-нибудь эдакое огнестрельненькое, потому как уж больно жуткие репортажи из озверевшего Нового Орлеана что ни день сваливались на наши обывательские головы. А тут еще как назло и в родном моем Толедо вспыхнули и были брошены бестолковой местной полицией на самотек массовые негритянские беспорядки. Увы, но за истекшие годы, «эра милосердия» в США так и не наступила. Напротив, ввиду неутихающих финансовых неурядиц и обнищания моргинальных ошметков общества, кривая криминальной статистики ползет вверх как таракан по буфету. Вот уж третье тысячелетие в разгаре, но не дремлют ягнята в тени охраняющих бараний их покой львов-вегетарианцев. «Если не ты за себя, то кто за тебя?»-именно этой расхожей мудростью можно охарактеризовать настроение рядовых американцев приобретающих личное оружие, и голосующих за сохранение конституционного права применять его в случае необходимости. Вот и сосед мой (добряк с будвайзеровским брюшком) постелил у двери половичек с озорным слоганом: «Мы в полицию не звоним». Подмигнув лукаво, поведал мне соседушка, что имеется у него в хозяйстве два заряженых «шат-гана», один в «мастер-бедруме», другой-в «фэмили-руме», и калибр назван был такой что моей восьмизарядной «пукалке» ловить было нечего.
Ну да ничего, зато нет у моего соседа полутораметрового мачете (латино-американский меч-кладенец для рубки сахарного тростника), а у меня имеется, и отточена эта штукенция до такого состояния, что самому страшновато из ножен ее вынимать. У дружка закадычного, киевлянина Женьки, человека прямо-таки буддийского миролюбия, тем не менее, «лежит на запасном пути» венгерская перепечатка советского «макарова». У приятеля Миши (ну тому уж сам Бог велел, так как владеет он небольшим ломбардом) в арсенале как минимум десять единиц боевого стрелкового оружия, и среди них на почетном месте какая-то такая вся из себя хромированая «дура» с резиновым прикладом, оставляющая, по Мишиным словам, дыры в кирпичной стене размером с мою голову. Страшно? Зато совершенно законно, ведь в штате Огайо приобретать все эти штучки и хранить их в пределах своей «недвижимости» позволяется без всякого на то специального разрешения, без ежеквартальныхзаюоров анализов мочи на предмет наличия отсутствия химической зависимости, без сдачи отпечатков пальцев и образцов ДНК, и даже (о чудо!) безо всякой оплаты штатных лицензий. Палить в проникших в жилище злоумышленников у нас разрешается всем от мала до велика из всего, чего только душа не пожелает, за исключением автоматического оружия. Впрочем, из автоматического (автомат, пулемет) тоже запросто может в суд подать на оборонявшегося, но вот на это уже должно быть особое разрешение. И хоть в скучном своем прочтении оговаривает сей закон какие-то там юридические тонкости, позволяющие отличить угрожающего вашей жизни злопыхателя от внезапно приехавшей на побывку тещи, но в принципе позволено моим согражданам «мочить в сортирах» всех «кто с мечом к нам придет».
Но есть тут одна интересная заковырка, оказывается, что выживших под обстрелом лиходей, залечив свои раны на средства налогоплательщиков в уютном тюремном госпитале, запросто может в суд на оборонявшегося. Шансы выиграть процесс у такого умника не велики, однако по американским законам, оплатить судебные издержки никто его не заставит, а вот ответчика адвокат обдерет как липку, оставив несчастному лишь честное имя и второй мортгидж, пошедший на уплату адвокатских услуг. Пример? Пожалуйста. Несколько ле тому назад в одном из приличных пригородов расположенного по соседству полудикого Детройта в дом мирно смотрящих телевизор супругов ворвался пьяный кретин. По всему судя, у нерадивого хозяина дома не оказалось под рукою ни помпового ружья, ни даже просто хорошо отточеного мачете. Завязалась рукопашная схватка, в результате которой пьяный кретин сел на грудь хозяина, и ну его душить. Жена несчастного, не будь дурой, хватанула кретина по башке жестяной банкой из-под рождественского печенья, в которую рачительные супруги собирали копеечки на поездку в Лас-Вегас. Видать, поездка в «Город Греха» была почти «на носу», потому что от собранной суммы башка кретина лопнула как спелый арбуз. А далее все произошло именно так, как описывалось в предыдущем абзаце. Оклемавшийся после дорогущей трепонации черепа налетчик принялся из тюрьмы судить верную жену полузадушенного мужа. За привышение самообороны?-спросите вы. Нет,…за бандитское нападение, могущее повлечь за собой смерть несчастной жертвы. А что, все верно, ведь кретин в тот критический момент жизни и здоровью женщины не угрожал! Душил он мужа, и потому против мужем нанесенных синяков ничего не имел, а вот от дамочки, по подлому, исподтишка ущемившей его гражданское «право на жизнь», потребовал мерзавец многомиллионной компенсации. Пожилой адвокат по фамилии Каплан (нет, не родственник стрелявшей в Ленина эсерки), комментируя вышеописанный казус, уверял, что если бы детройтская дама прибила вломившегося в ее дом маргинала на месте, то ни у кого и в мыслях небыло бы таскать ее по судам, а так…. Короче, сам собою напрашивается вывод-«взялся за гуж-не говори что недюж»,целься «интрудеру» в самое темечко, если обороняешься копилкой, и шарахай ему непосредственно в лоб, если под рукою оказался пистолет, чтобы наверняка избежать судебных притензий выжившего лиходея. Однако излишней кровожадности в пылу атаки знающие люди тоже советуют избегать. Знакомец мой, полицейский с давдцатилетним стажем (пусть не смущает вас список моих знакомых), похвалив меня за приобретенный «ствол», посоветовал в случае чего «контрольных выстрелов» в падшего противника не производить, а также не открывать огня по бегущим с поля боя супостатам. Ранения в спину и задницу, даже если солью из берданки, объяснил мне «коп», в случае судебной тяжбы ударят рикошетом по стрелявшему. Вот такие премудрости усвоить следует начинающему ополченцу.
Ну а всем прочим, испытывающим неприязнь к личному оружию, желаю скорейшего наступления «эры милосердия».
