Иосиф Фейгинберг (Yosif Feyginberg) – кинорежиссер с международной репутацией, автор многочисленных документальных фильмов: «Ломаный английский», «Восходящая Звезда», «Глен Гульд: Путешествие в Россию», «Две Музы Гийома Коте», «Прокофьев – неоконченный дневник», «Маэстро и Мастер» и многих других. Его фильмы прошли в кинозалах, на телеэкранах и фестивалях многих стран мира. Иосиф работал в составе жюри Торонтского международного фестиваля “Hot Docs”, был членом жюри Московского Международного кинофестиваля (программа «Перспективы»). У него много престижных международных наград. Среди них: главный приз Монреальского фестиваля фильмов по искусству за фильм о Глене Гульде, приз “Чешский Хрусталь” фестиваля «Золотая Прага» за фильм о Прокофьеве. Фильм «Две Музы Гийома Коте» получил награду Канадской Академии кино и телевидения Gemini Awards за лучшую исполнительскую работу, а сам Иосиф Фейгинберг был номинирован за лучшую режиссуру. Иосиф – член Канадского Союза писателей.
– Иосиф, расскажите, пожалуйста, почему Вы занялись кино, и в частности – фильмами по искусству?
– У меня достаточно необычная история прихода в искусство. По своему первому образованию я инженер. Учился, а затем и преподавал во Львовском Политехническом Институте. Меня всегда интересовал театр и кино, поэтому я активно участвовал в студенческом театре как режиссер и художественный руководитель. Разумеется, я мечтал о профессии режиссера.
Иосиф Фейгинберг с женой Еленой на Московском
Международном кинофестивале
Мне повезло – я познакомился с ныне очень известным режиссером Романом Григорьевичем Виктюком. Тогда он был совсем молодым человеком, актером и режиссером Львовского Театра юного зрителя. В конце 60-х он организовал небольшую театральную студию, и я стал ее участником. Так я получил свое первое театральное образование.
В 1979-м году, приехав в Канаду, я познакомился с канадским режиссером Ричардом Ниеочимом, учеником и последователем Гратовского. Ричард руководил очень интересным экспериментальным театром. Он пригласил меня в качестве ассистента на спектакле “Фауст”, а потом предложил поставить спектакль самостоятельно . Я инсценировал повесть нобелевского лауреата Генриха Беля «Поезд следует точно по расписанию». Нам удалось получить небольшой грант, а мой сценарий был одобрен лично Белем. Спектакль прошел успешно, после этого образовалась театральная студия под моим руководством. Мы занимались актерским мастерством, ставили спектакли…
С этим коллективом я проработал несколько лет, оставаясь инженером в Оntario Hydro. Так продолжалось, пока я не понял, что экспериментальный альтернативный театр, интересный мне, финансово выжить не может. Ричард уехал в Германию и там организовал новый театр. На какое-то время я полностью погрузился в инженерию, продолжая мечтать о карьере театрального или кинорежиссера.
В те годы появились первые видеокамеры – огромные VHS. Такая камера была у одного из моих знакомых, а потом я купил себе такую же и начал снимать «домашнее видео» – друзей, семью и т.д… Тогда я и понял, что это другая профессия, хотя она и связана с театром. Чтобы освоить ее серьезно, я решил пойти учиться и поступил в Ryerson University на программу “Film Studies”.
Иосиф Фейгинберг
с Гиойомом Коте и наградой “Gemini”
После четырех лет учебы у меня появилась новая профессия – режиссер кино и телевидения. Однако, делать художественное кино в Канаде достаточно сложно – требовался очень большой бюджет. Даже самый малобюджетный фильм – это несколько миллионов долларов. Обычно такие проекты финансировал National Film Board, и только небольшая группа кинематографистов получала финансирование. То же самое, наверное, происходит и сейчас. Мне стало понятно, что делать художественное кино – это почти невыполнимая задача. Снова по воле случая я познакомился с канадским режиссером-документалистом Лэрри Вайнстином. Его творческой нишей были фильмы о композиторах и музыке. В то время он работал над фильмом о Шостаковиче и пригласил меня консультантом на картину – там было очень много российского материала, и мое участие оказалось полезным. Лэрри к тому времени уже сделал несколько фильмов, получивших международное признание. Они были глубокими, умными. Помимо музыки, в них всегда шла речь о судьбе композитора, о его взаимоотношениях с обществом и властью. В каком-то смысле он заново открыл для меня этот жанр – фильмы по искусству.
Ну, а дальше опять же помог счастливый случай. Когда-то в студенческом театре у меня был очень одаренный актер – Олег Белкин. Он уехал в Москву и стал актером одного из самых серьезных театров России – театра Анатолия Васильева. В один прекрасный день я включил телевизор и увидел репортаж о том, что в Оттаве работает театр актеров-эмигрантов из разных стран мира, и среди них – Олег. Естественно, я с ним сразу связался, познакомился с руководителем театра, приехал в Оттаву и начал снимать мой первый самостоятельный фильм. Он назывался “Ломаный английский”. Фильм был о том, как актеры пытаются создать спектакль, основанный на своем жизненном опыте, опыте новых канадских эмигрантов. Так началась моя история работы в киножанре, где у меня появилась возможность реализовать свой интерес к искусству. Я не создавал спектакли и музыкальные произведения сам, но делал фильмы о процессе их создания, и это было чрезвычайно важно и интересно для меня.
Второй, очень значительный, фильм был о Глене Гульде. Гульд – великий пианист, канадская культурная икона. Я знал о нем еще в России, знал о его поездке в Москву и Ленинград в 1957 г. В то время в его биографиях можно было найти всего два-три параграфа о гастролях в России. На самом деле он провел там две недели, дал восемь концертов и встретился с выдающимися российскими музыкантами: Рихтером, Ростроповичем и другими. Я долго работал над заявкой, а затем с канадскими продюсерами мы обратились в редакцию программы “Opening Night” на канале CBC – это большая, серьезная программа по фильмам об исполнительском искусстве. Там с большим интересом отнеслись к моей идее фильма о Глене Гульде. Фильм «Гленн Гульд: Путешествие в Россию» получил много наград, прошел по всему миру и дал мне, так сказать, «путевку в жизнь».
После этого фильма у меня появилась некоторая репутация и возможность делать что-то дальше. Я решил уйти с инженерной работы, так как до этого совмещал две своих профессии – приходилось работать ночью и в выходные дни. Потом я сделал еще несколько фильмов для той же телевизионной редакции, но началась реорганизация на СBC и программу “Opening Night” закрыли. Это было, примерно, в 2008 году. Я оказался без основного «рынка». Но еще был канал “Bravo”, который в то время делал фильмы по искусству. С ними, в сотрудничестве с телевизионным французским каналом “Arte”, нам удалось реализовать фильм о Прокофьеве – еще один очень значительный фильм в моей творческой биографии.
Вручение награды “Чешский хрусталь”, Прага, 2009
Ну, а дальше все усложнилось. “Bravo” был перекуплен другим каналом, количество фильмов по искусству резко сократилось. Поскольку этот жанр далеко не самый коммерческий, а аудитория – узкая, поскольку появились реалити-шоу и мега-сериалы, фильмы по искусству стали выпускаться все реже и реже. Все стало сложнее, но работать все-таки удается.
Недавно я закончил фильм о создании новой сцены Мариинского театра. Автор этого проекта – канадский архитектор Джек Даймонд. В первый раз я поехал в Санкт-Петербург на свои средства – в новой обстановке трудно было заинтересовать кого-то в такого рода проекте. Вначале снимал сам маленькой камерой, потом удалось заинтересовать TV Ontario – замечательный канал, на котором до сих пор показывают фильмы по искусству. Благодаря им, ванкуверскому каналу “Knowledge Network” и частным спонсорам, нам удалось собрать небольшой бюджет. Денег было намного меньше, чем нам нужно, по этой и ряду других причин фильм оказался очень тяжелым в реализации. Тем не менее, нам удалось дважды побывать в Санкт-Петербурге со съемочной группой. Далеко не все удалось снять, но, как мне кажется, мы показали сложный во всех отношениях процесс создания нового театра.
– Над чем вы работаете сейчас?
– У меня есть несколько идей, которые я разрабатываю. Но даже когда идея оформится, я не уверен, куда с этим материалом идти, потому что сейчас нет того, что по-английски называется “venue”. Очень мало каналов, которые бы интересовались и финансировали подобного рода проекты. Ведь производство фильмов по искусству очень дорого: надо приобрести права на музыку и исполнение, съемки довольно сложные, много поездок и так далее. Одним словом, продолжаю работать…
– Спасибо за эту интересную беседу. Я желаю вам творческих успехов и исполнения всех задумок и проектов.
Лада Алексейчук
