Дольче Вита

Так и подмывает начать главу латинской максимой “Все дороги ведут в Рим”, ведь именно о Риме собрался я c силами (набрался наглости) повествовать в данной части своих путевых откровений. Однако, не начну с вышеприведенной античной прибаутки по двум причинам: ну, во-первых, ввиду избитости оной (а я – автор жуть какой неординарный), а во-вторых, из-за того, что в Рим ведут далеко не все дороги. Античные колониалисты в лучшем случае переоценили топографическую исключительность милой их сердцу метрополии, в худшем же (и ах, как это узнаваемо!) разворовали значительную часть средств, отпущенных на торжество национальной римской идеи дорожного строительства. Так или иначе, но с момента последнего моего посещения итальянской столицы немалое количество хайвеев оборвалось скучными тупиками навроде мичиганского Каламазу (или же канадской Миссиссаги), и лишь железнодорожная ветка Cанта Мария Новелла – Рома Термини таки да, изловчалась привести к стенам Вечного Города. Санта Мария Новелла – несмотря на безграничный романтизм своего наименования – всего лишь вокзал во Флоренции, а Термини – центральная римская станция. Кто такая Санта Мария, не мне вам рассказывать, а вот Термини – это те самые знаменитые древнеримские бани “Термы”. Полуразваленные стены легендарного помывочного учреждения до сих пор сохранились в привокзальной части города, но к теме данного повествования никакого отношения не имеют. Более того, не откажу себе в удовольствии эпатировать публику заявлением о том, что все скопом культурно-исторические достопримечательности Рима останутся в этом эссе как бы незамеченными. “Как бы” – потому, что Колизей, Пантеон и собор святого Петра, даже если вам нет до них дела – не заметить крайне трудно.
…А дела мне в этот приезд (такой вот я некультурный турист) до всего перечисленного не было, хоть убей. Захотелось мне, видите ли, в ненароком предоставившиеся двадцать с хвостиком часов не рысачить по туристическим святыням, не офигевать под грузом прекрасного, но праздно шататься безо всякого искусствоведческого умысла, в произвольном, не согласованном с экскурсоводами ритме. В ритме “Дольче Виты”, в вальсирующем темпе “сладкой жизни” – столь несвойственной нашему – затраханному “апойнтментной” жизнью североамериканскому брату.
Впрочем, не стану представляться этаким знатоком жеманно скрытых от туристических глаз римских прелестей. Чего уж тут скрывать, бродил я вблизи все тех же истоптанных иноземными варварами маршрутов, однако изо всех сил пыжился ощутить себя благородным римлянином. Иногда получалось, так, например, величественной панорамой того же Колизея любовался я не по туристически – нос к носу, но из открытой роскошному итальянскому небу кафешки, в лорнет полубокала юного Pinot grigio. Круто? Но это еще что! Вместо обязательного посещения величественных развалин Капитолия, примостившись на лавочке в зарослях чего-то крайне средиземноморского, я целых десять минут (криминальная растрата туристического времени-денег) таращился на собирающихся к свадьбе гостей у близлежащей церквушки. Хорошо-то как, жевать по-овечьи баснословно дорогой виноград (предлагаемый вездесущими индусскими коробейниками), безо всяких коварных замыслов вампирского насыщения убогого интеллекта сгущенкой мировой культуры.
Если честно, я не люблю виноград и убил на него три “евро” исключительно для внешней декларации собственного пофигизма. Но, …о мистика, обещанное чудо дольче виты сработало, форма медленно, но верно (примерно на втором “евро”) полностью изменила содержание. Доев последнюю ягодку и проводив ленивым (уже практически итальянским!) взглядом последнюю пару в пух и прах разодетых свадебных гостей, я перестал быть туристом!!
Пара восклицательных знаков в конце предыдущего абзаца явно свидетельствует о некотором перевозбуждении автора и – как следствие – о неадекватной оценке окружающей бедолагу действительности. Ну конечно же, остался он туристом, а то кем же еще? Оттого и пишу про него в третьем лице, льстя себе наивно, будто он (простофиля) и я (весь такой из себя) – “две большие разницы”. Стыдно признаться, но после стильного любования Колизеем и гламурного виноградного “ланча” ноги сами вынесли меня к классической ловушке для приезжих ротозеев – фонтану Треви. Нет бы, удержаться, но обуреваемый низменными туристическими инстинктами, я протиснулся сквозь толпу дикарей-собратьев, и таки полез в воду лапами. Стоит ли после всего этого скрывать, что и монетку (скудная виноградная сдача) бросил я в фонтан, как последний “корабельный” гуманоид. А куда после тревийской монетки мчатся орды круизных флибустьеров, удостоившихся шестичасового разграбления туристических лавок? Правильно, – на площадь Испании.
Пиацца-ди-Спанья (вот ее полное имя) – римский Арбат, охотничье угодие пройдох всех жанров и направлений уличного искусства. Жонглеры и художники, музыканты, карманные воры, торговцы псевдо-сувенирами, автоматчики-карабинеры в легкомысленных беретиках. И словно театральный партер – нескончаемые ряды притулившихся к площади клетчатых столиков с комплексным туристическим меню в двадцать пять “евро”. Деваться некуда, и я конечно же перекушу в одной из забегаловок с видом на пиаццу …Конечно же, спагетти с помидорным соусом, конечно же тирамису на десерт. Знаю – грешен, но обещаю вам (и тебе, Дольче Вита), изо всех сил не покупать на площади Испании магнитиков на холодильник, “эксклюзивных” акварельных пейзажиков и компакт-дисков (с такой же музыкой торгующего ими гармониста, как я – Дональд Трамп).
Ты же, добрый мой читатель, в обмен на эти жертвы пообещай дочитать сей опус до конца. В следующем номере Russian Canadian Info.