Он, конечно, понимал, что стать президентом у него нет никаких шансов, но утверждал, что верит в чудеса. Однако, чтобы он ни говорил, Дмитрий Ярош на политика не тянет. Ну нет у него той харизмы, которая может привлечь избирателей. Мне даже показалось, что в дорогом костюме он чувствует себя не столь уютно, как в камуфляже. Его место, скорее, на поле боя, а не на трибуне..
Специфическая кампания
Лидер «Правого сектора» сам признает: его избирательная кампания была довольно специфичной. Он мало встречался и разговаривал с избирателями. Больше занимался созданием батальонов обороны территориальной независимости. «Одни говорят, другие – делают. Каждому свое», – заметил Ярош.
-Зачем тогда вам понадобилось участвовать в выборах, если роль полевого командира считаете для себя более подходящей?
-Для нас выборы были и являются возможностью утвердиться в украинской политике. После президентских примем участие в парламентской кампании, в местных выборах. Именно для этого создавали партию «Правый сектор». Мы уверены, что люди проявившие себя на Майдане, могут быть полезными и по части государственного строительства. Думаю, тот процент голосов, который отдадут за мою кандидатуру, окажет влияние на дальнейшую судьбу «Правого сектора».
-С Порошенко, который, как ожидается, победит, если не в первом, то во втором туре, будете сотрудничать?
–Посмотрим, с чем он придет, что станет делать. Если его шаги будут в направлении укрепления украинской государственности, будем сотрудничать, если попытается увести страну в другую сторону, будем в оппозиции к этому человеку.
-В прессе появлялись сообщения о вашем намерении объединиться с партией «Свобода». Это реально?
-Когда мы говорим о единстве националистического движения, то рассматриваем разные конструкции. Не обязательно объединять «Свободу» и «Правый сектор», но координировать наши усилия по части развития государственности мы просто просто обязаны.
«В Донбасс совершают закрытые выезды»
-Что вы можете сказать жителям востока Украины, которые боятся вас и «Правого сектора»?
-Я постоянно это делаю. Приведу пример Днепропетровской области, где открыто присутствует «Правый сектор» и никаких проблем ни у русскоязычных, ни у каких других граждан там нет. Там спокойствие, стабильность, мир и согласие. Уверяю всех, кто живет в Луганской и Донецкой областях, что никакой насильственной украинизации и подобных вещей «Правый сектор» не собирается там проводить. Мы хотим мира и спокойствия как и все нормальные люди в этом государстве.
-А почему открыто не отправляетесь туда?
-Открыто туда не езжу, чтобы они не перепугались раньше времени. Это нужно делать постепенно. Я готов к этому, поеду еще. Хочу сказать, что наши бойцы находящиеся в составе территориальной обороны, в Донецкой, Днепропетровской и Харьковской областях, не имеют никаких проблем, связанных с тем, что их ненавидят, плохо к ним относится. Мы даже видим, что на Донбассе произошел некий психологический перелом, и те люди, которые еще недавно с симпатией относились к сепаратистам, уже не проявляют к ним таких чувств. Там уже говорят: когда, наконец, придет «Правый сектор» и наведет порядок на той же донеттчине.
О партизанском движении в Крыму
-В одном из недавних телеэфиров вы сказали о возможности партизанского движения в Крыму. «Правый сектор» его там устроит?
-«Правый сектор» не разворачивал партизанского движения. Мы говорим о том, что в Крыму, где ситуация очень сложная, как вариант возвращения полуострова в состав Украины может быть развернуто партизанское движение. Наша сеть, которая действует на территории луганщины и донетчины. Но там мы только собираем и поставляет разведывательную информацию нашим силовым структурам. Это, я считаю, обязанность каждого гражданина – отстаивать целостность государства.
-Что, по-вашему, может нормализовать ситуацию на востоке?
-Есть два направления, которые могут помочь. Одно из них политическое: нужно навести мост между Донбассом и Киевом. В Киеве нет сейчас людей, которые реально представляли бы там интересы региона. Нужно провести досрочные парламентские выборы. Второе направление – усиление темпов антитеррористической операции.
Людмила Белецкая, специально для RussianWeek.ca
